Вечерний звон

Вернусь теперь я снова к упоению, с которым я проглатываю все, что пишут о моем загадочном народе.

Беспорядочное чтение похоже на случайные постельные связи – тоже ничего не остается в памяти. Однако если что-то остается, то врезается и прочно и надолго. Мне случайно вдруг попалась книга какого-то американского газетчика о еврейских гангстерах двадцатых годов – периода сухого закона. У еврея, думал я по ходу чтения, очень легко обнаружить некую глубинную причастность к мировому еврейству (то как раз, о чем талдычат юдофобы всех мастей): я, читая о злодеях и убийцах этих, пережил такое родственное умиление, будто листал я жизнеописания пророков и праведников. И называлась книжка замечательно – словами некоей старушки, узнавшей, что убитый накануне друг ее сына был на самом деле гангстер и бандит: «Но зато он любил свою маму». Эти отпетые мерзавцы трогательно заботились о своих близких: никогда не посвящали их в подробности своей кровавой и опасной жизни (зачем напрасно волновать чувствительную тетю Песю?) и старательно снабжали свои семьи кошерным продовольствием. Любили отмечать еврейские праздники, а по субботам зажигали свечи. А один знаменитый наемный убийца по кличке Рыжий (тридцатые годы) был вообще верующим ортодоксом: не снимал кипы (даже идя на дело) и в субботу не принимал заказов. Если все же отказаться было невозможно, Рыжий надевал талес и молился, прося у Господа прощения за нарушение субботы. О своем происхождении они все время помнили. Когда хоронили одного убитого гангстера, его ближайший друг не входил в комнату, где прощались с покойником. Что вы тут стоите, спросил его сын убитого, вы ведь столько лет дружили. Не могу, ответил грустный бандит, я из рода коэнов, мне нельзя заходить в помещение, где лежит покойник. И детей своих они не, приобщали к их чудовищному бизнесу: дети учились на врачей и адвокатов, криминальным было только поколение отцов (в отличие от итальянцев, где преступная «семья» и в самом деле была связана родственными узами отцов и сыновей). А сколько денег они жертвовали на еврейскую благотворительность! И раввины брали эти деньги. Были гангстеры, которые порой оплачивали покупаемое для Израиля оружие в годы Войны за независимость. Ох уж эта мне еврейская солидарность! Но читать об этом, чего греха таить, мне было невыразимо приятно. Половина нелегальной торговли алкоголем (много сотен миллионов долларов) была в руках еврейских банд и группировок. И друг друга убивали они часто, и успешно противостояли итальянцам. Тут же был еще игорный бизнес, и бордели, и наркотики. Забавно, что, когда рынок наркотиков полностью захватили итальянцы, наркоманы жаловались, что резко ухудшилось качество опиума: евреи брезговали дополнительной наживой и не добавляли в опиум пустую молотую травку. Жутко жалко, что на это время не сыскался Бабель. Некий знаменитый гангстер в пожилые уже годы съехал отдохнуть от дел в Израиль. Здесь он завел себе юную любовницу (девчушка, кстати, училась в университете на прокурора) и обаял огромное количество людей своим доброжелательством и щедростью. Тут вышел на него один раввин (весьма благочестивый и в Израиле весьма известный) с предложением о подлинно высокой филантропии: он предложил построить некий дом, где жили бы бесплатно молодые религиозные пары, у которых по бедности не было жилья. И старый гангстер согласился с радостью, и дал сто тысяч долларов – огромную по тем временам сумму. И забыл об этом. Вспомнил, когда выяснилось, что богобоязненный раввин выстроил на эти деньги обычную Доходную гостиницу. И, возмутившись, старый гангетер подал в суд. И выиграл процесс. И хитроумный рав был присужден к возврату обманно использованных денег. А старик, сходя по лестнице из зала заседаний, чуть не плача, говорил, какое это горе и позор: седого гангстера надул израильский раввин.

А кстати, именно они, эти убийцы и злодеи, защитили честь Америки во время Второй мировой войны. Я не о том, что многие просились в армию, чтоб бить нацистов, – их не брали из-за былых судимостей, я о другом. В Америке в те годы расплодились всякие фашистские союзы и сообщества, зараза эта расползалась бы стремительно и всюду, но возникла закавыка, весь энтузиазм американского нацизма срезавшая на корню. На их собрания исправно приходили некие евреи (и сочувствующих негров было много), ловко и умело дравшиеся дубинками. При этом в разных городах одна и та же явственно была закономерность: множество перебитых рук и ног, проломленные головы, разбитые носы, но не было ни одного убитого. Поскольку именно об этом просили гангстеров еврейские общины, обратившись к ним за помощью.