Рич & Бьюти. История мира в 9 найт-клабах

Танец, который танцевали «моды» и «рокеры», назывался «твист». Именно эти простые движения произвели революцию. Изобретатель твиста Хэнк Баллард объяснял в телевизионном шоу Bandstand:

— Твист — это просто. Вам не нужна ни подготовка, ни даже партнерша. Просто представьте, будто вы вытираете зад салфеткой и одновременно давите обеими ногами окурки. Вот и все!

Прежде девушки часами стояли у стеночки и ждали, пока их хоть кто-нибудь пригласит. А парни стеснялись пригласить и, потупив взор, ходили мимо. Зато теперь стоило зазвучать первым аккордам, и все высыпали на танцпол, забив на формальные приглашения и просто веселясь большой толпой. Прежде танец позволял людям познакомиться поближе. Теперь даже на танцполе каждый оставался сам по себе, но такая система нравилась всем куда больше, чем прежняя.

Именно в свингующем Лондоне начала 1960-х произошла интересная штука. Именно там рок-н-ролл вдруг стал культом. Сами американцы относились к року не то чтобы очень уж серьезно. Ну да, это была веселая музычка. Но в конце концов мода на нее давно прошла, не так ли? Зато для лондонских модников записи никому не известных заокеанских негров сразу же стали тайной доктриной. Ключом, отпирающим любой замок. Паролем, по которому ты отыщешь единомышленников в любой толпе.

Именно «моды» и «рокеры» первыми стали определять «свой-чужой» не по одежде, не по принадлежности к конкретной банде и даже не по району, в котором ты родился. А потому, какую музыку ты слушаешь. И правильные пацаны должны были слушать уже исключительно американский черный джаз, блюз и соул. Полузапрещенную, криминальную музыку заокеанской братвы. В Британии, которая перестала быть Велико-, она воспринималась, как позывные из далекого центра.

5.

В США тот, кто хотел послушать модную музыку, мог спокойненько настроить радио на нужную волну и слушать, сколько душе угодно. Но вот в Британии этот трюк не прокатывал. Здесь (так же, как в тогдашнем СССР) никаких рок-н-роллов по радио не передавали. Тупая правительственная радиокорпорация ВВС в те годы если что и передавала, то исключительно классику. Американский поп был здесь почти так же запрещен, как и в СССР.

Одной из основных целей национального британского радиовещания значилась «пропаганда высоких образцов мирового культурного наследия» и «прививание молодому поколению британцев подобающего музыкального и художественного вкуса». Вот только молодые британцы слушать классику не желали. Каждую ночь они настраивали приемники на заокеанские станции и всеми порами тела впитывали грязную, похотливую, визгливую, непристойную и не имеющую ничего общего с общемировым культурным наследием музыку рок-н-ролл. Потому что это был гимн их личной свободы.

Впрочем, подолгу слушать шипящую радиолу — удовольствие то еще. Поэтому помимо радио модники слушали рок-н-ролл еще и на пластинках. Что-то покупали у моряков. Чтото умудрялись заказывать по каталогам. Какую именно музыку считать крутой, а какую отстоем, в те годы понятно еще не было. Очень долго «моды» и «рокеры» ориентировались не на конкретного исполнителя, а на название лейбла. По именам всех этих чернокожих все равно никто не знал, так что критерием качества считались не группы и не певцы, а фирмы звукозаписи. Студия звукозаписи — важнее, чем имя артиста. Продавец — важнее, чем создатель. Если на обложке был логотип Blue Note, Stax, Motown, Brunswick, Chess или Island, диск можно было смело покупать.

Именно эти пластинки и ставили дискжокеи в первых лондонских клубах. У «модов» главными заведениями считались Lyceum и Hammersmith Palace. У «рокеров» — Marquee и чуть позже — Scene. Геи ходили в Sombrero, снобы — во Flamingo, негры — в «Чокнутого Слона» на Кенсингтон-роуд.

Перед входом во все эти заведения очередь выстраивалась сразу, как только на Лондон спускались сумерки. Охрана свирепствовала и не пускала, но парни все равно напирали на дверь, рвались внутрь, а кое-кто даже умудрялся пронести внутрь клуба собственный алкоголь. Это считалось особой лихостью.

Кстати, если хотите совет, то самый простой способ не тратиться на пиво внутри — это влить в себя пару-тройку бутылочек непосредственно перед тем, как вы откроете клубную дверь. Единственный недостаток: через какое-то время вам все равно захочется добавить. Проще всего в этом случае попроситься выйти и добежать до ближайшего ларька. Понимая, что посетители все равно станут бегать на улицу, хозяева клубов специально открывают ларьки где-нибудь неподалеку от входа. Однако выпускать посетителей на улицу охрана не любит. Тем более каждые десять минут. И что делать, если вам смертельно хочется пронести алкоголь именно внутрь?