Джонни-ангел

Школа, в которой учились младшие братья и сестры Бекки, находилась в четырех кварталах. Когда Джонни подъехал к воротам, все четверо уже ждали во дворе, и Бекки махнула им рукой. Орава юных Адамсов бросилась к машине и набилась на заднее сиденье, как только сестра открыла дверь.

— Привет, Джонни! — хором сказали мальчишки, а старший, двенадцатилетний Питер, вежливо поблагодарил приятеля сестры за то, что тот заехал за ними. Все младшие Адамсы были славными, воспитанными детьми. Марку было одиннадцать, Рейчел — десять, а самой младшей Сэнди — семь. Жили они очень дружно и до сих пор скучали по отцу. Им всем его не хватало — даже Сэнди, которая отца помнила весьма смутно. После его смерти все заботы о детях легли на плечи матери, которой приходилось много работать, чтобы прокормить семью. От горя и забот Памела Адамс выглядела на добрый десяток лет старше своего возраста. Подруги не раз советовали ей начать встречаться с каким-нибудь подходящим мужчиной, но она только смотрела на них как на сумасшедших и отвечала, что бегать на свидания у нее нет времени. Но дело было не только в этом. Бекки догадывалась, что ее мать до сих пор продолжает любить своего погибшего мужа, с которым была знакома еще со школы, и ей претит даже мысль о том, чтобы встречаться с кем-то другим.

Когда Джонни довез все семейство до дома, Бекки поцеловала его на прощание, а он в ответ взмахнул рукой и умчался. Проводив взглядом удаляющуюся на полной скорости машину, Бекки с братьями и сестрами направилась в дом, усадила всю ораву за стол, а сама стала собираться на работу. Ее мать должна была вернуться только через два часа — она руководила местной школой парикмахеров и часто не успевала вовремя приехать домой, чтобы накормить детей обедом. Памела Адамс по-прежнему оставалась приятной и миловидной женщиной, несмотря на все удары судьбы. Ей и в самом страшном сне не могло привидеться, что она останется одна с пятью детьми.

Вечером Джонни снова постучал в дверь дома Бекки. Выглядел он усталым, но довольным. Он немного посидел с Бекки на кухне, съел сэндвич, поболтал с Памелой, пошутил с детьми и около десяти отправился домой. Как и всегда, его дни были до предела заполнены событиями и делами.

— Просто не верится, что вы уже закончили школу. Кажется, еще недавно вам было по пять лет и вы на Хэллоуин ходили по домам и требовали угощение, — сказала с улыбкой Памела, когда Джонни поднялся с низенькой кухонной скамейки. Он был довольно высок, в средней школе Джонни успешно играл в баскетбол, но потом увлекся футболом и легкой атлетикой. Спокойный, работящий, он очень нравился Памеле, и она надеялась, что когда-нибудь Джонни с Бекки поженятся. И она горячо надеялась, что Джонни будет жить долго — дольше, чем ее покойный муж. Свой брак Памела считала удачным и скорбела только о том, что Майк так рано оставил ее вдовой.

— Спасибо тебе за платье для Бекки, — негромко добавила она. Памела была единственной, кто знал о его подарке. Даже своим родителям Джонни ничего не сказал.

— Оно ей очень идет, — воодушевился Джонни. Он сам не видел ничего особенного в своем поступке, и его смущала благодарность Памелы. — Думаю, у нас будет чудесный вечер, — добавил он. Джонни заказал к платью и букетик цветов, который Бекки должна была прикрепить к корсажу, но сейчас он не стал об этом упоминать.

— Я тоже на это надеюсь. Мы с Майком обручились на нашем выпускном, — мечтательно проговорила Памела. В ее словах не было никакого намека, просто она вспомнила о своей счастливой молодости. В том, что отношения Джонни и ее дочери закончатся браком, она не сомневалась. На это указывал весь ход событий, в такой ситуации обмен кольцами казался необязательной формальностью.

— До завтра, миссис Адамс, — сказал Джонни на прощание и направился к двери. Бекки тоже вышла с ним на улицу. Еще несколько минут они болтали, стоя в светлых летних сумерках возле его машины, потом Джонни взял девушку за руки, и они поцеловались. Этот поцелуй был до такой степени исполнен юношеской страсти, любви и нежности, что Бекки даже слегка задохнулась.

— Лучше поезжай, пока я не затащила тебя в кусты, — усмехнулась Бекки, когда они, наконец, разомкнули объятия. От такой улыбки сердце Джонни неизменно наполнялось сладостной болью, хотя за прошедшие четыре года он видел ее уже много, много раз.

— Да я и не против, — улыбнулся он в ответ. — Только боюсь, твоя мама может рассердиться, если узнает… — До сих пор оба наивно полагали, что их родители не догадываются, насколько далеко зашли их отношения. На самом деле и Памела, и мать Джонни прекрасно обо всем знали. Однажды Пэм даже поговорила с дочерью, прося ее быть благоразумной и осторожной. Впрочем, особой нужды в этом не было: заботясь друг о друге, осторожность проявляли оба, поэтому определенных проблем у них не возникало. Бекки не спешила становиться матерью — про себя она решила, что о детях они подумают после свадьбы, которая, как она полагала, состоится через несколько лет. Сначала им обоим нужно было закончить учебу, и если Джонни поступал учиться уже осенью, то Бекки могла на что-то рассчитывать только в будущем году. Впрочем, они никуда не спешили. Да и куда спешить, если перед ними была целая жизнь?