Вторая попытка

В общем, в жизни Джона и Фионы наступил такой период, когда они постоянно ругались, обвиняя друг друга во всех смертных грехах, и даже кричали друг на друга. Миссис Вестерман снова пригрозила уволиться, Джон подумывал о продаже квартиры, и его дети были по-прежнему настроены непримиримо.

При этом Фиона понимала, что если Джон продаст квартиру, милые дочурки, приезжая на каникулы, будут останавливаться у нее. И потом — что бы ни случилось, она ни за что не хотела видеть его собаку. Фиона обещала придавить чем-нибудь маленькую мерзавку, если только увидит ее у себя в доме. Джон умудрился проболтаться о ее словах дочкам, и теперь они ненавидели ее еще больше.

В общем, это была бесконечная череда непонимания, неправильно переданных слов, испорченных нервов и постоянных стрессов для всех.

В апреле Джон сообщил Фионе, что организует обед для одного важного клиента. Он хотел сделать это во французском ресторане «Цирк», в отдельном кабинете, и попросил Фиону помочь. От нее требовалось заказать кабинет, обсудить меню и украсить стол цветами, а также помочь рассадить гостей. Ему пришлось пригласить нескольких людей из агентства, в том числе одного сотрудника креативной команды. Важный клиент был влиятельным бизнесменом, сухим и малоразговорчивым. Группа была совершенно неоднородной, и с этим надо было что-то делать. Джон хорошо знал своего клиента, но не был знаком с его женой. Он решил полностью довериться вкусу Фионы и ее вниманию к мельчайшим деталям.

Фиона решила устроить обед в своем доме, полагая, что таким образом удастся создать более теплую, сердечную атмосферу. Обед в ресторане, по мнению Фионы, при любых обстоятельствах прошел бы более официально.

— Я всегда устраивала у себя обеды, связанные с делами журнала, если надо было кого-то расположить особенно, — настаивала на своем Фиона. Но Джону не очень нравилась эта идея.

Люди, которых ты развлекаешь ради успеха твоего журнала, — это совсем другие люди. Тебе никогда не приходилось принимать такого напыщенного парня, без малейшего намека на чувство юмора. А о его жене мне вообще ничего не известно.

— Доверься мне, я знаю, что делаю, — уверенно ответила Фиона. Ей очень хотелось сделать для Джона что-нибудь такое, что заставило бы их обоих забыть обо всем напряжении последних месяцев. — Я устрою для них прием, как для королевских особ. Попрошу поваров из фирмы, которая всегда обслуживала мои приемы, сделать самые изысканные французские блюда, не хуже, чем в «Цирке».

— А как быть с Джамалом? — поинтересовался Джон. — Мой клиент был руководителем республиканцев в Мичигане. Не думаю, что ему понравится разгуливающий по дому слуга в шифоновых шароварах. Мне очень не хотелось бы, чтобы он заподозрил нас в извращенных вкусах.

— Я купила Джамалу форму. Я попрошу его надеть ее. Я сумею настоять на своем.

Фиона говорила правду. Еще когда они с Джоном только поженились, она купила для Джамала специальную форму, предвидя, что когда-нибудь наступит вечер вроде того, что им предстоял. Пока что Джамал не надевал форму ни разу. Но Фиона заставила его примерить брюки и пиджак и отдала форму подогнать по фигуре.

На следующий день Фиона позвала флористов и представителей фирмы, услугами которой пользовалась, и заказала изысканные французские блюда и лучшие вина. «О'Брийон», «Кристалл», «Шеваль-Блан» и «Шато д'Икем» на десерт. Она хотела искупить в этот вечер все свои мелкие прегрешения перед Джоном и надеялась, что обед удастся, потому что все, как и всегда, было организовано самым тщательным образом, все продумано до мелочей.

В тот день, на который был назначен обед, дел в редакции «Шика» у Фионы было по горло. Двое редакторов грозились подать заявления об уходе из-за заваленного оригинал-макета, и Фионе пришлось долго уговаривать их остаться. Затем секретарша объявила, что беременна, и весь день ее тошнило в туалете. Эдриена вообще не было в редакции — он лежал дома с гриппом. У самой Фионы разболелась после обеда голова, и дело грозило кончиться приступом мигрени. Вернувшись домой, Фиона приняла какую-то таблетку из пузырька без наклейки, который дал ей кто-то во время одной из поездок в Европу — Фиона уже даже не помнила, где именно. Таблетки были достаточно слабыми, но до сих пор всегда помогали. В общем, все было под контролем. За полчаса до начала обеда стол был накрыт. Джамал был в форме, а серебро и хрусталь сияли. Когда в столовую заглянул приехавший с работы Джон, на лице его отразилось радостное изумление. Стол был похож на фотографию из культурного журнала. Все было чудесно, кушанья источали тонкий аромат, вино мерцало в бутылках загадочным рубиновым цветом.