Голос сердца

— О чем задумалась?

Она стояла, устремив глаза на лес, и была так печальна и бледна, что Биллу стало за нее тревожно.

— Так, ни о чем… Просто мечтала.

— Да нет, ты определенно о чем-то думала. У тебя был такой печальный вид.

Он на мгновение коснулся ее руки и тут же отдернул свою. Нелегко было соблюдать взятое обязательство. Ему хотелось еще раз сказать ей о своей любви, но нужно было подождать, пока Адриана будет готова это услышать.

Билл продолжил установку палаток, ему в этом квалифицированно помогал Адам. Они очень славно поработали, а когда Адам освободился, то пошел с Адрианой покупать продукты. Купили бифштексы, хот-доги и много вкусностей к завтраку. Адриане начинало казаться, что в их поездке еда занимает главное место: она констатировала явное увеличение своей талии. За прошедшую с момента отъезда неделю почти все взятые в дорогу вещи стали тесны. У Адрианы не столько увеличился вес, сколько резко, в считанные дни, изменился объем. Поэтому в первый же вечер на озере ей пришлось одолжить один из огромных свитеров Билла. Похоже, он не возражал и не догадывался о причине, что Адриане было очень кстати. Однако она раздумывала, как все сложится, когда они вернутся домой. «Нехорошо продолжать мучить и его, и себя, но я не могу начать роман с ним, пока беременна. Может быть, .потом, если мы останемся друзьями?.. Может, когда он узнает о ребенке, это будет честнее?» — такие мысли посещали ее постоянно. Билл видел, что она глубоко озабочена.

— Ты опять это делаешь, — шепнул он, когда вечером, замечательно поужинав, они сидели у костра. Мальчики распевали песни, пока не уморились и не легли спать в палатке Билла. Томми все же клялся, что на следующую ночь непременно переберется к Адриане.

— Что делаю? — переспросила она, отрешенно глядя в огонь.

— Думаешь о чем-то очень серьезном. Глаза у тебя то и дело становятся грустными. Скажи лучше, что тебя тревожит?

Билла огорчало, что порой она делалась замкнутой.

— Ничего.

Но ее слова прозвучали неубедительно.

— Я был бы рад тебе верить, но не могу.

— Я никогда не была счастливее, — сказала она, глядя Биллу в глаза. Это была правда, но прав был и он. Адриана тревожилась за будущего ребенка. Как получится с ним справляться совершенно одной?.. Рожать без чьей бы то ни было поддержки? По мере того как малыш увеличивался в размерах, эта проблема становилась все более реальной и беспокоила ее. Еще она боялась потерять Билла; она считала, что это неизбежно произойдет, как только он узнает, если не раньше. Внезапно, когда она обо всем этом размышляла, у нее на глазах выступили слезы. Билл это заметил и, не спросясь, заключил ее в объятия.

— Адриана, я здесь… Я с тобой… И буду столько, сколько ты захочешь, сколько будешь нуждаться во мне.

— Почему ты со мной так добр? — спросила она сквозь слезы. — Я этого не заслуживаю.

— Перестань такое говорить.

Адриана чувствовала себя очень виноватой перед ним. Ей казалось нечестным вводить его в заблуждение и не говорить о ребенке. «Но как ему сказать? Что ему сказать? Что я здесь, в кемпинге, с ним и его детьми, что я в него влюблена, но беременна от Стивена? Как можно сказать такое?» — подумала она и вдруг рассмеялась сквозь слезы над абсурдностью и смехотворностью ситуации.

— Послушай, где ты был несколько лет назад, а? — засмеялась она. Билл улыбнулся:

— Валял дурака, как всегда. Но лучше поздно, чем никогда.

К сожалению, все произошло даже слишком поздно.

Адриана кивнула. Они еще долго сидели обнявшись и глядели в огонь, но на этот раз Билл ее не поцеловал, боясь огорчить.

Потом по его предложению они пошли спать. Билл помог Адриане забраться в ее палатку, затем улегся в свой спальный мешок в «мужском жилище». Не прошло и минуты, как Адриана, испуганная, заглянула к нему.

— Что случилось? Ты плохо себя чувствуешь?

— Нет, — шепнула она взволнованно. — Там какие-то странные звуки. — Адриана показала в сторону леса. — Ты слышал?

Билл покачал головой. Ему ужасно хотелось спать.

— Нет. Это пустяки. Может быть, койоты.

— А вдруг медведь?

Он улыбнулся, хотел сказать ей, что в кемпинге ночует целых десять человек и безопаснее всего лежать в своем спальнике, но промолчал.

— Вряд ли. К тому же здешние медведи очень мирные. Они могут напасть, только если их кто-то дразнит, провоцирует.

«А ты в данный момент никого не провоцируешь, кроме меня», — добавил он про себя, а вслух предложил: