Вся la vie

   Так вот, кроме новой мебели в новом доме нет ничего – ни света, ни воды, ни занавесок. Потому что еще не успели провести электрику и забыли купить карнизы. То есть я забыла купить карнизы. Окна комнаты, которая считается «моей», выходят на дорогу. Ощущение, что лежишь на проезжей трассе. По дороге ездят машины, ходят граждане с лукошками. Граждане поворачивают головы и смотрят на окна. А в окне – я. Джинсы снимаю. Или лицо кремом мажу. Гражданам интересно.

   Пришла мама и поставила мне на тумбочку чашку.

   – Я тебе «твой» кофе сварила, – сказала она.

   Только мама мне варит «мой» кофе. На молоке. Не с молоком, а на молоке. Вместо воды в джезву надо молоко налить. И обязательно с сахаром. Когда я была маленькой, но уже очень хотела стать взрослой, я требовала у мамы по утрам вместо чая кофе. Потому что только взрослые пьют кофе, а детям нельзя. Мама, как всегда опаздывающая на работу, сварила мне однажды такой кофе и варит до сих пор.

* * *

Я смотрю на Васю и думаю – что он запомнит из детства? Первый поход в зоопарк или как больно упал с горки? Или он запомнит то, что я забуду или постараюсь забыть? Я вот, например, помню, как ходила с мамой в магазин покупать кофе – моя мама при этом клянется, что «по продуктовым меня не таскала, а водила на балет». Кофе лежал под кассой у продавщицы, и чтобы его достали, нужно было произнести магическую фразу: «Девочки, а зернышки остались?» Зернышки были зеленого цвета.

   Дома мама вываливала пакет на противень и жарила зерна. Они должны были стать темно-коричневого цвета, а у мамы получались всегда черные. Потом доставалась старая бабушкина ручная кофемолка и мама погружалась в транс – в одной руке у нее была сигарета, другой она молола кофе. В этот момент к ней лучше было не подходить – мама думала, как разделить чье-то совершенно чужое имущество (она работала юристом) и где взять денег на ремонт имущества своего. Однажды мама успешно разделила имущество соседки тети Люси, и тетя Люся в благодарность принесла талон в стол заказов. В столе заказов было все, что угодно, – колбаса, рыба, консервы, только денег на это у нас с мамой не было. Мы купили коробку конфет и пачку «Арабики».

   – Мам, сколько стоил тогда кофе? – спросила я.

   – Сначала три восемьдесят, потом подорожал – стал четыре двадцать.

   Мама ответила не задумавшись. Ужасно, что она это помнит. Как сделать так, чтобы родители не помнили цены?

   Дома мы тогда достали «гостевую» джезву и сварили «настоящий» кофе. Мама перевернула чашку и показала кофейные узоры – на дне чашки летела птица, росло дерево и плескалось море. Это значило, что у нас все будет хорошо. Уже позже я узнала, что мама добавляет в кофе корицу, соль, ваниль и гвоздику.

   – Мам, а когда в магазинах появился выбор кофе, сколько стоили 100 граммов? Помнишь, мы покупали «Французскую обжарку» и «Ирландский крем»? А сорт «Ява», который ты называла «Беломором»? Не помнишь?

   Мама сказала, что не помнит. Когда в магазинах появился кофе всех видов и сортов, мама растерялась. Мы стояли перед прилавком с пластмассовыми контейнерами, в которых лежали зерна. Вместо почерневшего противня маме предлагалась «Французская обжарка».

   Кофе без кофеина всегда стоит дороже. Дополнительная плата за иллюзию. Иллюзии бывают разные. Один знакомый – поляк – рассказал, что пьет только растворимый кофе. Только тот, который продается в продуктовом магазине рядом с его домом в Варшаве. Здесь, в Москве, нет этой марки. Он привозит пачку из Варшавы, пьет в Москве, и ему кажется, что он дома.

   Так и для меня: кофе – это детство и мама. Как я могу от этого отказаться? Зеленый чай для меня – просто зеленый чай.

   Я не звонила маме четыре дня – болела и не хотела ее расстраивать.

   – Как твои дела? – спросила я все еще осипшим голосом, в надежде на то, что мама услышит мой такой голос, догадается, что я еще не выздоровела, и начнет жалеть «дочечку». А я расплачусь и громко высморкаюсь. А она скажет, что прямо сейчас приедет – греночки мне пожарит и на подносе в кровать принесет, как в детстве.

   Но у мамы на даче такая бурная жизнь, что ей не до гренок.

   Она решила привести в порядок документы на дачу. Это странное желание, потому что у нее даже паспорт не в порядке – там фамилия написана с ошибкой и год рождения не тот. Это ее однокурсник Юрка Петров – начальник паспортного стола – нарисовал после трех бутылок коньяка. Мама очень любит всем показывать свой паспорт – ей по документам почти семьдесят. Все ахают. Мама делает мужчинам загадочное лицо, а их женам говорит, что «у нее там золотые нити, которые стоили… впрочем, не важно…». Жены начинают нервно дергать глазом и норовят утащить мужей домой.