Отныне и вовек

— Что? — Астрид не заметила и повернулась, чтобы взглянуть на Джесси, разглядывающую расставленные на тротуаре под обогревателями столики. Было уже холодно, но парочка морозоустойчивых посетителей сидела снаружи.

— Заведение Энрико. Здесь он ее встретил. Интересно, что она сейчас делает?

У Джессики было затравленное выражение лица, но говорила она едва ли не мечтательно.

— Джесси, не думай об этом.

— Почему?

— Теперь не имеет смысла. Все позади. Тебе нужно смотреть вперед. Нужно выйти из туннеля на солнечный свет и прежде, чем поймешь…

— Брехня! Перестань, ты словно сказку рассказываешь.

Каково, ты думаешь, смотреть на мужа через стеклянную перегородку, не имея возможности прикоснуться к нему или…

О Господи! Извини. Я просто не могу с этим справиться, Астрид, не могу смириться. Я не хочу, чтобы это происходило в моей жизни, я не хочу быть одинокой. Он нужен мне. — Джессика закончила на спокойной ноте, но ее душили слезы.

— Как ни крути, у тебя по-прежнему есть муж. Пусть он — за стеклом, но это не продлится вечно. Представь, что чувствовала я, когда смотрела на Тома в этом проклятом ящике? Он никогда не заговорит со мной, никогда не обнимет меня… Никогда, Джесси. У вас с Яном лишь короткий перерыв между действиями. Его просто нет в доме по ночам. Все остальное у тебя есть.

Но это было как раз то, в чем Джессика нуждалась больше всего. В его присутствии. А что такое «остальное»? Она не могла вспомнить. Существовало ли оно?

— Тебе пора прекратить принимать таблетки, Джесс. — Голос Астрид вернул ее к жизни. Они находились уже в нескольких кварталах от дома.

— Почему? Они не приносят вреда. Просто.., просто помогают, вот и все.

— Очень скоро перестанут. Они будут еще больше угнетать тебя, если уже не оказывают такого действия. А если за этим не следить, ты попадешь в зависимость от них, и тогда у тебя появятся настоящие проблемы. Как у меня; мне стоило немалых трудов избавиться от них. Пришлось провести несколько недель на ранчо у матери, чтобы отвыкнуть от наркотиков. Сделай одолжение: брось сейчас.

Джесси в грубой форме отказалась от предложения и вытащила из сумки расческу, чтобы привести в порядок волосы.

— Да. Наверное, я прямо сейчас отправлюсь в бутик.

— Почему бы сначала не заскочить на пять минут домой, чтобы перевести дух?

— Ладно. Если ты зайдешь выпить кофе. — Джессика не хотела оставаться одна. — Мне нужно взять книгу Яна и размножить ее.

Астрид заметила напряженные нотки в голосе подруги.

Могла ли она ревновать? Это казалось почти невероятным.

Но сейчас с Джессикой могло происходить все, что угодно.

— По крайней мере ему разрешат писать.

— Возможно. — Джесси пожала плечами, Астрид подъезжала к дому.

— Ему пойдет на пользу.

В прихожей царил легкий беспорядок из-за жакетов, примерявшихся и отвергнутых до визита к Яну. Астрид заметила пиджаки Яна, сдвинутые в одну сторону, и разбросанные повсюду женские мелочи. Его не было только пять недель, а дом уже представлял собой жилище женщины. Ей было интересно, заметила ли Джесси эту перемену.

— Кофе или чай?

— Спасибо, кофе. — Астрид улыбнулась и уселась в кресло, чтобы полюбоваться видом из окна. — Помочь?

Джессика отрицательно покачала головой, и Астрид попыталась расслабиться. Теперь с ней трудно. Так много боли, и мало чем можно было помочь. Только быть рядом с ней.

— Как ты собираешься провести Рождество?

Джессика появилась с двумя чашечками в цветочек и глухо засмеялась:

— Кто знает? Может, я в этом году повешусь.

— Джессика, это не смешно!

— А осталось что-либо смешное в моей жизни?

Астрид тяжело вздохнула и поставила поданную ей чашку.

— Джессика, ты должна прекратить жалеть себя. Найди какое-нибудь занятие. Ради себя, а не ради него. Магазин, общение с людьми, я, церковь, что тебе по нраву, но ты должна за что-то ухватиться. Ты не можешь так жить, ибо развалится не только твой брак, хуже того: не выдержишь ты.

Это было как раз то, что пугало Яна: Астрид знала это. Раз или два он мельком посмотрел на нее, и она поняла.

— Знаешь, так будет не всегда. Ты вернешь то, что у тебя было раньше. Еще не конец.

— Нет? Откуда ты знаешь? Даже я не знаю. Я даже не знаю, что у нас было и что стоит возвращать.

Джессика была потрясена собственными словами, но не могла остановиться. Она сцепила свои трясущиеся руки.

— А что у нас есть? Я, содержащая Яна, он, ненавидящий меня за это так сильно, что уходил и спал с другими женщинами, чтобы почувствовать себя мужчиной. Прекрасный брак, не так ли, Астрид? Как раз то, о чем мечтает каждая девушка.