Сумерки

И уж совсем неясно, как мог этот гипотетический коллекционер безжалостно расчленить такой экземпляр. Уж не преувеличивал я его ценность? Или обладатель книги приобрёл её уже в таком виде? А может, он просто не хотел, чтобы весь том сразу оказался в руках слишком любопытного читателя?

Чай наконец заварился; процедив его сквозь ситечко в мою любимую кружку, сделанную в виде кувшина с узким горлышком (так медленнее остывает), я поспешно вернулся в комнату, где под палящим светом настольной лампы покачивался в скрипучем кожаном седле так пока и не представившийся мне благородный сеньор, с достоинством дожидаясь, пока я закончу свои дела и снова присоединюсь к нему, чтобы дослушать его рассказ.

«Что по мере нашего продвижения дальше на юго-запад отряд наш встречался всё с большими сложностями; и что хотя продовольствия хватало пока на всех, солдаты начали роптать. И что допросив одного из них, я узнал, что многие уже слышали о цели нашего похода, и были ей недовольны. И что и я, и сеньор Васко де Агилар, и сеньор Херонимо Нуньес де Бальбоа были этим удивлены, потому что все отряженные с нами солдаты ранее выполняли и более серьёзные задания; были среди них и такие, с которыми я лично сжёг несколько мятежных деревень.

Что допрошенный нами солдат не стал ничего скрывать, и признался, что причина такого недовольства была в распущенных кем-то слухах, будто каждый из нас окажется проклят индейскими богами, если мы наложим руку на их священные книги. И что хотя я догадывался, кто распускает эти слухи, решил пока не карать этих людей, не наказывая и ропчущих солдат. И что брат Хоакин только сказал ему, чтобы тот не боялся деревянных и каменных идолов, а лучше помнил о гневе Господнем, страшном для всех позабывших о том, кто остаётся во все времена Богом истинным; и сказал, что Пресвятая дева защитит нас от дьявольских козней, посмей Сатана покушаться на христиан через индейских божков.

Что когда этот солдат, пристыженный, ушёл от нас, брат Хоакин настаивал, чтобы его высечь, а выдумавших эти богохульные сплетни найти и повесить. Но что я, как и сеньоры Агилар и Нуньес де Бальбоа не согласились с ним, убоявшись бунта и не желая терять проводников, зайдя в лес уже так далеко. И что вместо этого под вечер я призвал к себе полукровку Эрнана Гонсалеса и указал ему, что он и другие проводники должны перестать говорить, будто нас ожидают козни индейских богов, и что ему, и Гаспару Чу и Хуану Начи Кокому как крещёным христианам не подобает верить в такое самим, и угрожал ему костром. И что он заверял меня, будто сам никогда не верил в богов майя и не боялся их, а всегда оставался верен Господу нашему Иисусу Христу и Пресвятой Богородице; но, уходя от меня, обернулся и шёпотом сказал, что я не ведаю, что творю.

Что на следующий же день сплетни прекратились, но им на смену пришла новая напасть. Что широкая дорога, по которой двигался наш отряд, начала сужаться, пока не стала обычной тропою, по какой могла пройти одна лошадь с всадником, но подвода пройти не могла. И что после совещания мы решили вначале рубить кусты и деревья по краям тропы, дабы запряжённые лошадьми подводы всё же смогли идти вперёд, но на это уходило слишком много времени, и даже когда лес рубили солдаты вместе с индейцами, мы не сумели продвинуться более чем на пол-лиги до захода солнца.

Что поэтому на следующий день решили оставить подводы с охраной и одним проводником на месте, расчистив вокруг них необходимое пространство для обороны в случае неожиданного нападения, и взяв двадцать пять человек и двух индейцев, отправиться далее, чтобы разведать местность и узнать, скоро ли закончатся заросли. И что местом для их стоянки мы выбрали прогалину, на которой стояли несколько каменных идолов, потому что на ней деревья росли редко, и работы с их вырубкой было меньше. И что на этой поляне под командой сеньора Херонимо Нуньеса де Бальбоа с подводами остались десять арбалетчиков, и трое воинов с аркебузами, и двое конных, а также индеец Гаспар Чу, прочие же ушли со мной и сеньором Васко де Агиларом.

Что мы условились вернуться через три дня или ранее, а всего же они должны были ждать нас не менее недели, после чего ступать обратно к Мани. Что брат Хоакин, благословив остающихся, решил отправиться вместе с нами. Что обустроив лагерь и попрощавшись с нашими товарищами, мы вышли в путь утром следующего дня.