На посошок

Она поцеловала его в щеку и отправилась в спальню.

— Я сейчас приду, — сказал он ей вослед.

Университетские часы пробили полночь, затем час, затем два. Он откупорил еще одну бутылку вина. С неоткрытой книгой на коленях, он сидел, закрыв глаза, и чего-то ждал. За окном поднимался ветер.

Когда университетские часы пробили три раза, он поднялся на ноги, тихонько вышел из дома, открыл гараж и, отыскав баскетбольный мяч, не стал выносить его наружу, а положил на цементный пол.

Главное, оставить ворота гаража открытыми, — подумал он. — Тогда, может быть, получится.

Он вышел на улицу и подумал о том, что на корзину лучше не смотреть. Не замечать. Тогда, может быть…

Он закрыл глаза и, недвижно застыв на залитой лунным светом площадке, весь обратился в слух.

Где-то в вышине шумел ветер.

Да, подумал он.

Лист, осенний жухлый лист перелетел через дорогу.

Да, подумал он, о да.

Приглушенные звуки. Как будто кто-то подбежал к дому, потом пошел спокойным шагом, остановился на мгновение и стал кружить то медленнее, то быстрее. Приглушенные звуки. Да, подумал он. Вот оно, здесь.

Так и не открывая глаз, он вытянул перед собою руки, пытаясь почувствовать движение воздуха. Ничего. Только ветер и свет луны.

И все-таки да. Конечно же, да. Сейчас.

И снова — сейчас.

Снова и снова — сейчас.

Он проснулся оттого, что жена села на краешек его постели.

— Ее нет, — сказала она.

— О чем это ты?

Кивком она указала на окно.

Он медленно поднялся с постели, подошел к окну и окинул взглядом площадку перед домом.

Ни щита, ни кольца, ни сетки.

— Что здесь происходило этой ночью?

— Что-то происходило…

— Что?

— Я и сам этого не знаю. Может быть, во всем виновата погода. Все ожило. Может, это луна заставила все двигаться, и я спросил…

— Что ты спросил? — встрепенулась жена.

— Я спросил: кем бы или чем бы ты ни был, ответь мне, вернется ли ко мне сон, если мы сыграем еще одну, последнюю игру? Самую-самую последнюю? Я почувствовал, как легкий ветерок коснулся моего лица и рук. Луна на мгновение скрылась за тучкой. Это был знак. Я пошевелился, ветерок шевельнулся тоже.

— И что же?

— Мы сыграли последнюю игру.

— Я действительно слышала какие-то странные звуки. — Она вздохнула. — И кто же победил?

— Мы оба, — ответил он.

— Это невозможно.

— Возможно. Если только постараться.

— И выиграли вы оба.

— Именно так — оба.

Она тоже подошла к окну и посмотрела на опустевшую площадку.

— Но кто же снял корзину и щит? Неужто ты?

— Ну а кто же еще?

— Я не слышала, как ты доставал лестницу.

— И все-таки. Знала бы ты, каких сил мне стоило взобраться на нее, а спускаться было и того тяжелее. Полно пыли в глазах, ничего не видел.

— И куда же ты все это подевал?

— Понятия не имею. Мы найдем их в самый неожиданный момент.

— Слава богу, все уже позади.

— Да, да… Но знаешь, что самое хорошее?

— Ты о чем?

— Мы сыграли вничью, — ответил он и, немного помолчав, повторил:

— Вничью.

ТЕТ-А-ТЕТ

Tete-a-Tete, 2002 год

Переводчик: А. Чех

Гуляя однажды летним вечером по дощатым дорожкам приморского парка, мы, я и мой приятель Сид, увидели на одной из стоявших возле самой кромки прибоя скамеек знакомую картину.

— Смотри, — сказал я, — и слушай.

Мы стали смотреть и слушать.

На скамейке сидела старая еврейская чета, ему лет семьдесят, ей — лет шестьдесят пять. Они громко разговаривали, горячо жестикулируя и не слушая друг друга.

— Сколько раз тебе это можно говорить!

— Ты мне ничего не говорил! Ничего, слышишь?!

— Нет, говорил! Я всю жизнь тебе что-то говорю! И таки важные вещи, если бы ты хоть раз попыталась понять!

— Таки важные, послушайте его! — возмутилась она. Да назови хотя бы одну!

— Начнем со свадьбы.

— Со свадьбы?!

— С чего же еще? Весь этот бред, вся эта неразбериха!

— И кто же в ней был виноват?

— Я могу доказать как дважды два…

— Не надо мне ничего доказывать! Я отказываюсь тебя слушать!

И так далее, и так далее, и так далее.

— Жаль, диктофона нет, — сказал я.

— Зачем он тебе? — усмехнулся Сид. — Я смогу воспроизвести их диалог слово в слово в любое время дня и ночи!

Мы продолжили прогулку.

— Они сидят каждый вечер на этой самой скамейке уже много лет!