Магия

Дунстан сделал бы все что угодно для Лейлы, даже согласился бы терпеть ее испорченного племянника, только бы она могла разводить свои цветы. То, что он чувствовал к Лейле, нельзя было сравнить с тем безумным влечением, которое он, возможно, когда-то испытывал к Силии.

Дунстан хотел состариться, сидя около камина рядом с ней, наблюдая за шумной возней детей, слушая ее умные замечания по поводу его прекрасных идей и рассказы о результатах ее последних экспериментов. Он мучился от мысли, что никогда не узнает, до какой степени она могла развить свои прекрасные способности.

Считая, что брак — простое приобретение имущества, он до сих пор не понимал его истинного значения, а теперь могло быть слишком поздно. Дунстан закрыл лицо руками, мысленно перечисляя все свои промахи. Он стал отцом ребенка, который появился на свет в результате его похоти, а не любви, зачал другого ребенка и, возможно, никогда не увидит, как он растет. Лейла говорила, что восхищалась им, а он отказывался слушать. Она что-то внушала ему, но он, как обычно, замыкался в себе и не слушал. Гораздо проще быть презрительным и судить поверхностно, чем потратить немного времени, чтобы понять. Может, ей следовало держаться от него подальше.

Однако она стояла там, в том дверном проеме, слушала, как честный человек дает показания о его виновности, и удивительным образом продолжала верить в него.

Его вина и сомнение могли уничтожить женщину, которой он восхищался и которую любил, как никакую другую. Он любил ее.

Запрокинув голову и ударившись затылком о толстую доску, Дунстан посмотрел на лучики света, пробивающиеся сквозь щели двери в его тюрьму. Если он действительно любит Лейлу, то должен доверять ей и верить в нее. Она сказала, что он невинен. Если он верит в нее, как она верила в него, то он действительно не мог быть виновен, несмотря на свидетельства против него.

Убийца все еще находился на свободе. Где-то в глубине души он догадывался об этом, но понял только сейчас, находясь в этой темной конюшне.

От нехорошего предчувствия Дунстану стало страшно. Он был заперт здесь, а Лейла находилась там, по ту сторону дверей, где на свободе разгуливал хладнокровный убийца.

Гнев сменил страх еще до того, как он услышал позади себя шепот:

— Папа, ты здесь?

Гриффит. Что этот чертенок делает здесь, когда поблизости бродит злодей? Дунстан принялся колотить кулаком в стену, пока она не зашаталась.

— Где твои дяди? Скажи им, чтобы выпустили меня отсюда! Там убийца.

Тишина. Затем раздался голос Юна:

— Откуда ты знаешь? Твой сыщик только что приехал.

Проклятье! Ему необходимо выбраться отсюда. Дунстан осмотрел стены, испытывая тревогу после сообщения Юна.

— Где Лейла? Заприте ее где-нибудь! Вытащите меня отсюда! — Он ощупывал руками крепкие доски в надежде найти сгнившую или потоньше. Сделав глубокий вдох, он попробовал думать.

— Что удалось узнать Хэндлу?

— Он проследил за Викхамом вчера вечером, — ответил Юн.

Дунстан перестал колотить по доскам и прислушался.

— Викхамом? Куда ходил этот ублюдок?

— В ломбард. — Юн помедлил, словно хотел убедиться, что их не подслушивают. — Владелец не впустил Хэндла после ухода Викхама, поэтому ему пришлось ждать до утра.

— Что он узнал? — Дунстан продолжал ощупывать доски в поисках гнилого места.

— Викхам забрал кое-какие драгоценности вчера вечером. Хэндл только привез нам описание. Гриффит думает, что они похожи на те, что принадлежали Силии.

— Викхам? — Дунстан не мог поверить. Это жалкое слабое существо? Откуда ему было известно, где находятся драгоценности Силии? Лорд Джон казался самым опасным, разве не так? Именно он разрушил лабораторию Лейлы.

— Один из вас следите за Лейлой, пока она не сделала какую-нибудь глупость! — крикнул Дунстан. — Затем вытащите меня из этого проклятого сарая, чтобы я мог, скрутив шею Викхаму, вытянуть из него правду.

— Я только что послал Гриффита в гостиницу. — Юн продолжал говорить тихим голосом. — Джозеф уже там. Но ни один из них не сможет убедить эту упрямую женщину послушать их. Ты единственный, с кем она считается. Ты что, не можешь выбить эту дверь?

— Неужели ты думаешь, что я не сделал бы это, если б мог? — Дунстан зарычал от отчаяния. — Драгоценные камни — они и есть доказательство, разве не так? Почему вы не можете заставить констебля спросить Викхама о драгоценностях Силии?

— Викхам передал кому-то драгоценности еще вчера вечером, — наконец признался Юн. — Мы думаем, что он нанял кого-то, чтобы тот спрятал их в твоих вещах.