65  

Тот, что был повыше, в клетчатом пальто и полосатой жилетке, здорово смахивал на Эгана, если не считать шишковатого носа, которым тот не мог похвастаться.

«Похоже, у Маллони целый выводок таких проходимцев», — подумал Дэниел.

Спускайся, надо поболтать, — крикнул высокий. Дэниел только скрестил руки на груди и, поудобнее устроившись на своем насесте, усмехнулся.

Спускайся, не пожалеешь, — льстиво повторил высокий.

Дэниел пожал плечами:

Я предупреждал, что у меня мало времени. Если вам есть что сказать, говорите так.

Второй зверски поморщился, отчего лицо его стало похоже на перезрелую мягкую картофелину.

Мы скажем! Мы тебе сейчас так скажем! — рявкнул он и попытался ухватить Дэниела за сапог.

Разведя руки в стороны, тот упер их в стены и лягнул ногой, засадив носком сапога коротышке прямо под подбородок. Тот отскочил назад, завопив от боли.

Клетчатый тут же отошел на безопасное расстояние.

У нас есть к тебе предложение, выгодное предложение. Одному человеку нужно, чтобы ты убрался из города. И чем раньше ты это сделаешь, тем больше деньжат загребешь. Вот билет на вечерний поезд. Если ударим по рукам, на станции тебе передадут деньги. Но учти: за каждые сутки промедления хозяин будет снимать по сотне. Если же ты уедешь, но вернешься, тебя встретят ножом в бок.


Дэниел вновь откинулся спиной на кирпичную стену.

— Какой у вас щедрый хозяин. Передайте ему, что гораздо больше денег меня интересуют документы на «Эй-би-си ренталс». Я тоже готов сделать ему выгодное предложение. Ждать буду до утра. Но учтите: в случае промедления с его стороны я стану требовать бумаг на другую недвижимость, по договору за день. И дело может дойти до его роскошного магазина, так что пусть поторопится.

— Ах ты, сучий… — взревел клетчатый и, подпрыгнув, попытался добраться до Дэниела. Уже оправившийся от полученной оплеухи коротышка тоже полез в драку.

Дэниел был готов к такому повороту событий. Оттолкнувшись от подоконника, на котором сидел, он прыгнул вниз, одновременно ударив ногами — а на нем были крепкие мексиканские сапоги — обоих негодяев.

Приземлившись, он выпрямился и приготовился к новому нападению.

Глава 18

Дэниел! — в ужасе вскричала Джорджина при виде своего мужа и работодателя.

Дэниел, споткнувшись, прошел в дверь. Лицо его было разбито и левая сторона уже вспухла, на рубашке темнела кровь. С волос капало. Очевидно, он уже умылся где-то, пытаясь более или менее привести себя в порядок.

Криво усмехнувшись, он пробормотал:

Я еще ничего смотрюсь, видели бы вы тех двоих. Ей захотелось залепить ему затрещину за эту идиотскую мужскую похвальбу, но она вовремя удержалась, видя, что на нем и так живого места нет. Вместо оплеухи она отвела его к креслу.

Дэниел послушно, как ребенок, сел и откинул гудящую голову на спинку, а Джорджина побежала за водой. Если бы она не была так напугана, ей стало бы его жалко. Господи, какие кровоподтеки! Ему, наверно, очень больно…

Сейчас не помешал бы кулек со льдом, — проговорила Джорджина, прикладывая к его израненному лицу смоченную в прохладной воде ткань. — Боюсь, завтра вы уже ничего не увидите этим глазом.

— Окривею на недельку, — беззаботно отозвался Дэниел и поморщился от боли, когда она коснулась уголком платка его разбитой губы.

— Может быть, все-таки расскажете, что с вами стряслось?

Он пожал плечами и тут же снова состроил гримасу. Это заставило девушку обратить внимание на его порванную рубаху. Она старательно избегала опускать глаза ниже его подбородка, но, судя по всему, досталось отнюдь не только его лицу. Собравшись с духом, она стала расстегивать еще оставшиеся на рубашке пуговицы.

Дэниел кусал губы от боли, пока она делала это, тем не менее сумел довольно весело проговорить:

Просто каким-то ребятам взбрело в голову не много подправить мое лицо, а я с этим не согласился. Ничего, больше такого со мной не пройдет.

Он помог ей стянуть рубашку, и Джорджина тихо охнула, увидев большие кровоподтеки на его груди. Когда Дэниел надевал сюртук и сажал на нос очки, ей с ним было легко, но теперь… Эти ничем не прикрытые широкие плечи, мощная грудная клетка и мускулистый торс, круглые бицепсы на бессильно повисших руках мгновенно напомнили ей о том, что он не только друг, но и мужчина. И не просто мужчина, а ее законный муж.

Мысль, что и говорить, была пугающая. Но вместе с тем именно она приободрила Джорджину. Нет ничего зазорного и постыдного в том, чтобы ухаживать за раненым мужем. Уж не говоря о том, что это даст ей возможность на законном основании частично удовлетворить свое любопытство. Она нерешительно приложила мокрый платок к синяку, располагавшемуся над одним из сосков, и провела вниз, смывая грязь и кровь.

  65  
×
×