Эмма

Она воскликнула, задыхаясь от переполнявшей ее обиды:

— У Дианы, у Мери, у Джесси — у всех были сундучки.

— А у тебя?

Она смешалась, уклоняясь от ответа, явно опечаленная.

— Навряд ли мисс Уилкокс, — продолжал мистер Эллин, не отрывая от нее взгляда, — оставит у себя твой сундучок. Что ей с ним делать? Какой старьевщик купит игрушки маленькой девочки?

(Мисс Уилкокс уже сообщила ему, что отослала в «Серебряный лог» старые вещи Дианы Грин, а дорогие туалеты и украшения богатой наследницы оставила у себя, чтобы продать, как только можно будет по закону.)

— Н-не знаю, — пролепетала Матильда, заикаясь.

— Может быть, — предположил он, — она отошлет сундучок мне, а я верну тебе.

Глаза Матильды наполнились слезами:

— Его нет у мисс Уилкокс и никогда не было. Он велел мне оставить его в…

Тут она зарыдала, вспомнив давнее горе.

— Дома?

— Нет, в… — вновь последовали пауза и замешательство. Затем, смахнув слезы, она сказала, явно нарушая наложенный на нее запрет:

— …в гостинице, где мы останавливались по дороге в школу. Он сказал, потому что карета переполнена. Но он же не тяжелый — такой малюсенький сундучок.

Невозможно было судить, была ли то истинная причина, или же сундучок оставили потому, что он мог служить разгадкой к личности девочки. Мистер Эллин продолжал выспрашивать:

— А как называлась гостиница, ты не помнишь?

Она, несомненно, помнила. Мы видели, как мучительно ей хотелось признаться нам, но страх вкупе с осторожностью удерживали ее от дальнейших слов. Да и что толку было мучить ребенка, ведь хозяин гостиницы, несомненно, продал или вышвырнул на свалку вещи, оставленные случайным постояльцем?

Она, должно быть, понимала, какая судьба постигла ее сокровища, ибо отвернулась и устремила отрешенный взор на пунцово-золотые огненные замки и горы в камине, всей своей позой выражая покорность судьбе. Мы с мистером Эллином поговорили несколько минут о том о сем, и он откланялся.

Короткий зимний вечер подходил к концу. Матильда послушно поднялась в ответ на мое предложение лечь пораньше и вскоре улеглась в маленькую беленькую кроватку, где я оставила ее не без тайного опасения, что ночью малышка сбежит. Но куда было деваться бездомной, едва оперившейся пичужке вроде нее?

Этого можно было не опасаться. Когда я позже заглянула к ней в спальню, на щеках у нее еще не высохли слезы, но она мирно дышала во сне. Элинор-Арминель, укутанная в мою вязаную косынку, чтобы не зябнуть в легкой сорочке, была водружена на стул, придвинутый вплотную к кровати.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Элиза с нетерпением ожидала минуты, когда ей, наконец, отдадут в переделку платье мисс Фицгиббон. Благодаря ее тайному искусству Матильда на следующее утро вышла к завтраку одетая как с иголочки. Я тогда подумала и думаю так и поныне, что то был жизненно важный шаг, вернувший девочке чувство самоуважения, — правда, не приблизивший нас к разгадке того, кто она такая.

После завтрака она, по моей просьбе, помогла мне разложить рождественские подарки для бедных и стариков, живших по соседству, и я ушла их раздавать, а она радостно взялась за шитье раскроенной мною нижней юбки для Элинор. Вернувшись два часа спустя, я услышала чей-то грозный голос у себя в гостиной. Огорченная Джейн доложила мне, что мисс Уилкокс «ворвалась в дом» — как она выразилась, требуя, чтобы ей дали возможность поговорить с мисс Фицгиббон.

В гостиной мисс Уилкокс коршуном налетала на перепуганную девочку. В руке директриса держала роскошный золотой браслет-змейку — вещь дорогую, но почему-то неприятную, — с рубиновыми бусинами вместо глаз.

— Теперь, — гремела она, — тебе не отвертеться, тебе больше не помогут вранье и угрюмое молчание. На этом браслете выгравировано твое имя, и ты нарочно засунула его в потайной ящик своей шкатулки для драгоценностей. Ты Эмма, Эмма, Эмма! Не отпирайся! Но как дальше? Как твоя фамилия? Где ты живешь? Говори! Иначе я позову констебля!

Девочка закричала в панике:

— Мистер Эллин, мистер Эллин, где вы?

— Не выйдет! — грубо парировала допрашивавшая. — Его тут нет, и он тебя не защитит! Он далеко и не услышит твоего нытья. Отвечай сейчас же…

— Что это значит? — возмутилась я. — Мисс Уилкокс, прошу вас держаться в рамках. Я не позволю вам так вести себя в моем доме.

Она развернулась ко мне всем корпусом.