Лунный свет

Его последние слова были настолько мучительны, что Обри не смогла больше терпеть его боль. Не думая о приличиях, Обри скользнула к нему на колени и обняла за шею. Он привлек ее, но не стал прерывать монолога. Он должен был объяснить ей, почему позволил сплетням навесить на себя ярлык убийцы и как трудно будет его снять.

– Луиза была слишком хорошей наездницей, чтобы подвергать опасности лошадь на краю южного ущелья. Когда я ее настиг, она уже спешилась. Она пыталась сохранить равновесие на валуне над самой высокой точкой оврага. – Голос Остина затих до тихого бормотанья, как если бы он говорил сам с собой. – Когда она меня увидела, на ее лице появилось выражение печали. Мне никогда его не забыть. Это было хуже всего, хуже даже того, что произошло потом. Думаю, она умерла уже тогда, а не мгновением позже. Она помахала мне на прощание, а затем, прежде чем я успел сделать к ней хоть шаг, бросилась в овраг.

Его голос охрип, и Обри смогла вообразить картину, которая стояла сейчас у него перед глазами. Из ее глаз хлынули слезы при мысли о муке, которую он должен был испытать, о чувстве беспомощности и вины, которые неотвязно терзают его память. Слезы покатились по ее щекам и смешались со слезами на лице Остина.

Оба они жаждали утешения и повернулись друг к другу. Остин поцеловал ее и, почувствовав соль на ее губах, на мгновенье забыл о своей боли в объятьях нежной утешительницы. Он жаждал ее, но не такой ценой. Вздохнув, он отстранился.

– Не плачьте. Я не стою ваших слез.

– Мне так ее жаль… – прошептала Обри. Остин тяжело вздохнул.

– Вы даже не знали ее, эту глупую гусыню. Как вы можете жалеть кого-то, кого не знаете?

– Но я знаю вас, – твердо возразила Обри. – Она, должно быть, поняла, какую глупость сотворила, променяв вас на человека, который ее бил. Вот почему она так поступила. В конце концов, она поняла, что ей остается только спасти вас от самоубийства. Ей даже не пришло в голову, что вас могут обвинить в ее смерти. Это так страшно, Остин. Почему есть на свете такие люди?

Ее невероятная проницательность, выраженная так по-детски, на мгновение лишила Остина дара речи. Раньше он никогда не рассматривал поступок Луизы в таком свете, но сразу же понял, что Обри права. Луиза не была только плохой, избалованной и эгоистичной. В конце концов, она поняла, что натворила, но было уже слишком поздно. Печальное открытие, но не настолько тяжелое, как чувство вины, которое он ощущал раньше. Как эта женщина, по сути, еще ребенок, смогла дойти до этого, было выше его понимания.

– Все мы люди, Обри, всем нам свойственно ошибаться. Я думаю, вы доверяете мне больше, чем я заслуживаю.

Однако он все еще не мог отпустить ее от себя. Он баюкал ее на руках, вдыхая аромат сирени и наслаждаясь прикосновением к ее телу. Они были женаты уже около двух месяцев, и все это время у него не было женщины. Вывод лежал на поверхности, но он усилием воли сдержал себя. Скоро он уплывет, и будет отсутствовать несколько месяцев. Сейчас не время начинать отношения, которые могут никогда не возобновиться.

Словно прочитав его мысли, Обри осторожно освободилась из его объятий.

– А я – это другая ошибка?

Суровая усмешка притаилась в уголках его губ, когда Остин ссадил ее с колен и помог встать на ноги.

– Вы ошибка, несомненно, но я не совершил ее с вами. Никоим образом.

Она подозрительно посмотрела на пего, по не стала углубляться и перевела разговор на другую тему.

– Что слышно о моем отце? Нашел он вашего зятя? Остин снял со скамеечки ногу и встал рядом с ней.

– Они выяснили, какой корабль находился поблизости, когда был похищен Адриан, и узнали его маршрут. Потребуется какое-то время, чтобы письма дошли во все порты по пути его следования, и на то, чтобы корабль вернулся в Лондон. Нам остается только надеяться, запастись терпением и заниматься своими делами.

Это озадачило ее еще больше, но она не стала задавать вопросов. Она заподозрила, что он специально напускал туману, и не хотела доставлять ему удовольствие посмеяться над ней.

– Вы написали своей сестре? Она, должно быть, ужасно беспокоится.

Остин улыбнулся.

– Написал. Я мало, что мог пообещать ей, но это лучше, чем ничего. Вы хотели бы еще что-то узнать? Как видите, сегодня я совершенно добровольно отвечаю на все ваши вопросы. Завтра может быть по-другому.

Он отпустил ее плечи, и она почувствовала, что их близость прервалась.

– Вы написали ей о нашем браке? – спросила она с любопытством, опасаясь его ответа.