204  

    А здесь, без конца повторял про себя мистер Боггис, подглядывая сквозь пальцы, здесь стоял четвертый комод Чиппендейла! И это он его нашел! Он станет богатым! Да еще и знаменитым! Каждый из трех получил в мире мебели особое название: Часлтонский комод, Первый Рейнхэмский комод, Второй Рейнхэмский комод. Этот же войдет в историю как комод Боггиса! Только представьте себе, как вытянутся лица там, в Лондоне, когда кое-кто увидит комод завтра утром! А какие предложения, ласкающие слух, будут поступать от воротил отовсюду из Вест-Энда - от Фрэнка Партриджа, Моллета, Джетли и прочих! В "Таймс" появится фотография, а под ней будет написано: "Изумительный комод Чиппендейла, недавно обнаруженный мистером Сирилом Боггисом, лондонским торговцем мебелью..." Боже милостивый, ну и шуму он наделает!

    Тот, что стоит здесь, думал мистер Боггис, почти в точности похож на Второй Рейнхэмский комод. (Все три - комод из Часлтона и два Рейнхэмских отличались незначительными деталями.) Эта впечатляющая вещь, исполненная Чиппендейлом во французском стиле рококо в период Директории70, представляла собою толстый комод, покоящийся на четырех резных желобчатых ножках71, которые поднимали его на фут от пола. В нем шесть ящиков - два длинных посередине и два покороче по сторонам. Волнообразный спереди, комод замечательно декорирован сверху, с боков и снизу, а сверху вниз между рядами ящиков тянулась замысловатая резьба в виде гирлянд, завитков и кистей. Медные ручки, хотя и заляпанные белой краской, были великолепны. Вещь, безусловно, тяжеловесная, однако исполнена настолько элегантно и изящно, что тяжеловесность отнюдь не отталкивает.

    – Как вы себя сейчас чувствуете? - услышал мистер Боггис чей-то голос.

    – Спасибо, спасибо, мне гораздо лучше. Это быстро проходит. Мой врач говорит, что волноваться в таких случаях не стоит, нужно лишь отдохнуть несколько минут. Да-да, - прибавил он, медленно поднимаясь на ноги. - Так лучше. Теперь все в порядке.

    Он принялся неуверенно двигаться по комнате, рассматривая мебель. Ему было ясно, что, кроме комода, его окружают весьма убогие вещи.

    – Приличный дубовый стол, - говорил он. - Но боюсь, недостаточно старый, чтобы представлять собою какой-нибудь интерес. Хорошие, удобные стулья, но уж очень современные, да-да, современные. Вот этот шкафчик, что ж, довольно мил, но, опять же, никакой ценности не представляет. Комод, - он небрежно прошел мимо комода Чиппендейла и презрительно щелкнул пальцами, стоит, я бы сказал, несколько фунтов, не более. Боюсь, довольно грубая подделка. Изготовлен, наверное, во времена королевы Виктории72. Это вы выкрасили его белой краской?

    – Да, - сказал Рамминс, - работа Берта.

    – Очень разумный шаг. Будучи белым, он не кажется таким отталкивающим.

    – Отличная вещь, - заметил Рамминс. - И резьба красивая.

    – Машинная работа, - с видом превосходства ответил мистер Боггис, нагнувшись, чтобы получше рассмотреть изысканное исполнение. - За милю видно. Но по-своему весьма неплохо. Что-то тут есть.

    Он неторопливо двинулся в сторону, как вдруг остановился и повернулся. Упершись кончиком пальца в подбородок, он склонил голову набок и нахмурился, будто погрузился в глубокое раздумье.

    – Знаете что? - сказал он, глядя на комод и едва слышно произнося слова Я кое-что вспомнил... Мне давно нужны ножки вроде этих. У меня дома есть любопытный столик, из тех, что ставят перед диваном, что-то вроде кофейного столика, и в Михайлов день73, когда я переезжал в другой дом, бестолковые грузчики повредили у него ножки, на них теперь лучше не смотреть. А столик мне очень нравится. Я всегда держу на нем большую Библию, а также все мои проповеди. - Он умолк, водя пальцем по подбородку. Я вот о чем подумал. Эти ножки от вашего комода могли бы вполне сгодиться. Да, пожалуй, что так. Их легко можно отпилить и приладить к моему столику.

    Он оглянулся. Трое мужчин стояли совершенно неподвижно. Три пары глаз, таких разных, но в равной степени недоверчивых, подозрительно смотрели на него - маленькие свинячьи глазки Рамминса, бессмысленные глаза Клода и два разных глаза Берта: один странный, какой-то затуманенный, с маленькой черной точкой в середине, похожий на рыбий глаз на тарелке.

    Мистер Боггис улыбнулся и покачал головой.

    – Ну и ну, да что это я несу? Я так говорю, будто это моя вещь. Прошу прощения.

  204  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×