85  

    Потом он произнес, медленно, спокойно, как бы ни к кому не обращаясь:

    – По правде, мне не кажется, что я ей еще нравлюсь.

    Женщина подвинулась ближе к краю кровати.

    – Убери-ка этот нож, - сказала она, - пока не порезался.

    – Прошу тебя, не кричи. Ты что, не можешь нормально разговаривать?

    Неожиданно он склонился над ней, внимательно вглядываясь в ее лицо, и поднял брови.

    – Странно, - сказал он. - Очень странно.

    Он придвинулся к ней на один шаг, при этом колени его касались края кровати.

    – Вроде ты немного похожа на Эдну.

    – Эдна ушла. Я тебе уже это сказала.

    Он продолжал пристально смотреть на нее, и женщина сидела не шевелясь, вдавив кисти рук в матрас.

    – Да, - повторил он. - Странно.

    – Я же сказала тебе - Эдна ушла. Я ее подруга. Меня зовут Мэри.

    – У моей жены, - сказал он, - маленькая смешная родинка за левым ухом. У тебя ведь такой нет?

    – Конечно, нет.

    – Поверни-ка голову, дай взглянуть.

    – Я уже сказала тебе - родинки у меня нет.

    – Все равно я хочу в этом убедиться.

    Он медленно обошел вокруг кровати.

    – Сиди на месте, - сказал он. - Прошу тебя, не двигайся.

    Он медленно приближался к ней, не спуская с нее глаз, и в уголках его рта появилась улыбка.

    Женщина подождала, пока он не приблизился совсем близко, и тогда резко, так резко, что он даже не успел увернуться, с силой ударила его по лицу. И когда он сел на кровать и начал плакать, она взяла у него из рук нож и быстро вышла из комнаты. Спустившись по лестнице вниз, она направилась в гостиную, туда, где стоял телефон.

Моя любимая, голубка моя

    Есть у меня давняя привычка вздремнуть после ленча. Обычно я устраиваюсь в гостиной в кресле, подкладываю подушку под голову, ноги кладу на небольшую квадратную, обитую кожей скамеечку и читаю что-нибудь, покуда не засыпаю.

    В ту пятницу я сидел в кресле, как всегда уютно расположившись, и держал в руках свою любимую книгу "Бабочки-однодневки" Даблдея и Вествуда35, когда моя жена, никогда не отличавшаяся молчаливостью, заговорила, приподнявшись на диване, который стоял напротив моего кресла.

    – Эти двое, - спросила она, - в котором часу они должны приехать?

    Я не отвечал, поэтому она повторила свой вопрос громче.

    Я вежливо ответил ей, что не знаю.

    – Они мне совсем не нравятся, - продолжала она. - Особенно он.

    – Хорошо, дорогая.

    – Артур, я сказала, что они мне совсем не нравятся.

    Я опустил книгу и взглянул на жену. Закинув ноги на спинку дивана, она листала журнал мод.

    – Мы ведь только раз их и видели, - возразил я.

    – Ужасный тип, просто ужасный. Без конца рассказывает анекдоты, или какие-то там истории, или еще что-то.

    – Я уверен, ты с ними поладишь, дорогая.

    – Она тоже хороша. Когда, по-твоему, они явятся?

    Я отвечал, что они должны приехать около шести часов.

    – А тебе они разве не кажутся ужасными? - спросила она, ткнув в мою сторону пальцем.

    – Видишь ли...

    – Они до того ужасны, что хуже некуда.

    – Мы ведь уже не можем им отказать, Памела.

    – Хуже просто некуда, - повторила она.

    – Тогда зачем ты их пригласила? - выпалил я и тотчас же пожалел, ибо я взял себе за правило - никогда, если можно, не провоцировать жену.

    Наступила пауза, в продолжение которой я наблюдал за выражением ее лица, дожидаясь ответа. Это крупное белое лицо казалось мне иногда таким необычным и притягательным, что я, случалось, предпринимал усилия, чтобы оторвать от него взгляд. В иные вечера, когда она сидела за вышивкой или рисовала свои затейливые цветочки, лицо ее каменело и начинало светиться какой-то таинственной внутренней силой, не поддающейся описанию, и я сидел, не в силах отвести от него взгляд, хотя и делал при этом вид, будто читаю. Да вот и сейчас, в эту самую минуту, я должен признаться, что в этой женщине было что-то волшебное, с этой ее кислой миной, прищуренными глазами, наморщенным лбом, недовольно вздернутым носиком, что-то прекрасное, я бы сказал - величавое. И еще про нее надо добавить, что она такая высокая, гораздо выше меня, хотя сегодня, когда ей пошел пятьдесят первый год, думаю, лучше сказать "большая", чем "высокая".

    – Тебе отлично известно, зачем я их пригласила, - резко ответила она. Чтобы сразиться в бридж, вот и все. Играют они просто здорово, к тому же на приличные ставки.

  85  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×