Исчисление ангелов

– Прошу прощения, ваше высочество. Чем могу служить?

Принцесса Мария-Терезия застенчиво улыбнулась.

– Вы видите, у меня тоже есть мой личный философ. – Девочка указала назад на человечка в красном.

– Да, ваше высочество, – ответил Бен. – Он просто великолепен.

– Я тоже так считаю, – сказала девочка несколько недовольным голосом. – Но его научные изобретения не такие смешные, как ваши.

Бен посмотрел в сторону карлика, который изо всех сил старался выглядеть польщенным, но ему удалось изобразить только скромную признательность.

– У нас, философов, есть свои радости и свои беды, – ответил Бен.

– Я догадываюсь. Но я бы хотела, господин Франклин, чтобы вы присоединились к моей свите.

– О принцесса, я весьма польщен таким предложением, но боюсь, мне уже определили должность при дворе.

– Ну так оставьте ее. – Она сделала недовольную гримасу. – У моего отца и так много ученых. Я тоже хочу иметь хотя бы одного.

– А-а-а… но как вы сказали…

– Нет, хочу настоящего, – настаивала девочка, – такого, как вы.

– Я, наверное, не совсем подойду вашей свите, я слишком большого роста, – уговаривал ее Бен.

– Вы будете моим великаном. У моего отца есть великан. И потом, я же не всегда буду маленькой. Я же когда-нибудь вырасту.

– Боюсь, что сейчас я должен выполнять то, что мне скажет ваш отец, император, – сказал Бен. – Если вам удастся его убедить… – И тут ему в голову пришла мысль, от которой он просто ужаснулся. А что, если ей действительно удастся убедить своего отца и его заставят целыми днями ходить с этой процессией карликов?! Бен откашлялся и заговорил тихим и таинственным голосом: – Принцесса, мне в голову пришла мысль. Что если я стану вашим тайным придворным философом? Это будет очень интересно.

– Нет, – ответила девочка, – я не нахожу в этом ничего интересного.

– Нет, нет, это будет очень интересно. Мы будем встречаться тайно, и я смогу показывать вам такие изобретения, которые еще никто не видел. И об этом будем знать только вы, я и ваши телохранители.

– И даже мой отец не будет знать об этом?

– Даже он не будет знать, – солгал Бен.

– Ум-м, возможно, это и интересно.

– Если вы согласны, то тогда пришлите мне секретное послание через вашего самого доверенного слугу. И не забывайте, что вокруг много турецких шпионов, они следят за каждым нашим шагом.

– Мне это не нравится.

– Именно поэтому мы должны быть очень осторожными. Давайте придумаем пароль, чтобы ни один турок не смог выдать себя за меня и перехватить ваше послание.

Принцесса захлопала в крошечные ладошки:

– И какой же у нас будет пароль?

– Поскольку вы принцесса, то вам и нужно его придумать.

– Очень хорошо. Тогда пусть будет… ммм… я не знаю. Я приказываю вам выбрать пароль.

– Хорошо. Пусть это будет… Реазет Рамаи.

– Реазет Рамаи? Но это звучит как-то по-турецки.

– Вот и хорошо, ваше высочество. Это еще больше их запутает. По-турецки Реазет Роман значит… ммм… «все хорошо». Но на самом деле это ваше имя.

– Мое имя? Это глупо.

– Нет, нет, это, вы понимаете, анаграмма. «Реазет» значит Терезия, а «Рамаи» – Мария. Поэтому, когда мне скажут, что мне письмо от Реазет Роман, я буду знать, что оно от вас, а турок услышит только, что «все хорошо».

– А, теперь я поняла. Это очень занятно.

Бен учтиво склонил голову.

– Я с нетерпением буду ждать от вас сообщения, принцесса Рамаи.

Девочка кивнула, вид у нее был очень довольный. Окно закрылось, и процессия карликов продолжила свой путь.

Заметив, что Ньютон все еще вовлечен в какую-то беседу, Бен прошел весь двор и вышел на улицу, затем направился в сторону Порохового моста. На мосту он остановился и посмотрел вниз, в темно-зеленые глубины Оленьего рва, раздумывая, что же ему делать. К Катарине нельзя ни в коем случае. И у него есть хороший предлог, чтобы не появляться там долгое время или вообще больше никогда не появляться. Кроме того, он был голоден и мог думать в первую очередь о еде, а не о женщинах. И решил, что ему лучше разыскать Роберта или, если получится, этого капитана Фриска, с кем-нибудь из них отправиться в таверну и хорошенько перекусить. А потом уже можно будет и горничной заняться, не важно, как там ее зовут. Она, скорее всего, будет держаться с ним холодно и высокомерно, и она к тому же не красавица, но складки ее платья скрывали то, на что ему так сильно хотелось взглянуть.