Талтос

Нет-нет, он ошибается! Но запах был резкий – древний и могущественный. Он захватил Эша, и на мгновение все остальное ушло на второй план. Запах самки!

И как только он снова стал уговаривать себя, что этого не может быть, когда он отыскивал глазами маленькую рыжеволосую ведьму, в комнату вошла женщина-Талтос.

Эш закрыл глаза. Он слышал, как бьется сердце. Он вдыхал ее запах, проникающий сквозь кирпичные стены, через швы кладки и щели вокруг оконных рам, просачивающийся бог знает откуда, приводящий в движение орган у него меж ног, заставляющий самого Эша застыть на месте, бездыханного, желающего убежать, но не способного сделать хоть малейшее движение.

Самка. Талтос. Здесь, рядом. Ее рыжие волосы, полыхнувшие под огнем люстры, и широко разведенные руки, когда она что-то говорила – быстро и взволнованно. Он слышал пронзительно высокие звуки ее голоса. А лицо… Лицо новорожденной. И изящное тело под изысканным нарядом. И ее орган, пульсирующий глубоко внутри, источающий аромат, – цветок, раскрывшийся во тьме и одиночестве.

Запах заполнил его мозг.

Боже, и они хранили это в тайне от него! Роуан! Майкл!

Она здесь, и они не сказали ему, и он мог бы никогда не узнать о ней! И это его друзья – ведьмы?

Ему стало холодно, он содрогался, сходя с ума от ее запаха, как от наркотика, и неотрывно смотрел на них сквозь стекло. Род человеческий, чуждый ему и отвергший его, и прелестная принцесса, стоящая тут же. Что она кричит? Что? Или просто громко разговаривает? И почему не видно слез в ее глазах? О, какое великолепное, прекрасное существо!

Наконец Эш нашел в себе силы сдвинуться с места, решительным шагом обошел кустарники, действуя словно против воли и в то же время неуправляемый, как снежная лавина, и остановился за тонкой деревянной колонной.

Теперь он явственно слышал жалобные стенания юной женщины-Талтос.

– Он был на этой кукле, тот же самый запах! Вы выбросили обертку, но я ощутила его на самой кукле! Я уловила его в доме! – горестно восклицала она.

О, новорожденное дитя!

И откуда взялся этот августейший совет, который не отзывается на ее жалобы?

Майкл жестом попросил хранить молчание.

Роуан склонила голову.

Один из мужчин встал с места.

– Я разобью эту куклу, если вы мне не скажете! – кричала она.

– Нет, ты этого не сделаешь! – выкрикнула Роуан и теперь сама ринулась к девочке. – Ты не смеешь! Ты не смеешь! Майкл, отбери у нее Бру, останови ее!

– Морриган! Морриган…

И она, плачущая так жалобно, и запах, уплотняющийся, повисший в воздухе.

«А я любил вас, – подумал Эш. – И считал, что еще немного – и я стану одним из вас. О, как больно! – Он плакал. – Сэмюэль был во всем прав. А там, за этими тонкими оконными стеклами… Неужели я плачу? Неужели я пойду туда? Вдребезги разобью эти стекла? Отомщу за ваше коварное молчание? Почему вы не сказали мне об этом? Почему вы так поступили? Почему утаили от меня?

О, мы плачем совсем как дети!»

Он рыдал так же, как рыдала она. Неужели они не понимают? Она почувствовала запах на тех подарках. Боже правый, какие страдания довелось ей испытать! Бедная новорожденная малышка!!

Она подняла голову. Люди, собравшиеся вокруг, не смогли заставить ее сесть. Что же привлекло ее внимание? Что заставило взглянуть в окно? Она не могла видеть его: свет в доме был слишком ярким.

Он отступил назад по траве. Запах, да, она уловила запах – его дорогая, его любимая новорожденная женщина! Закрыв глаза, он попятился еще дальше.

Она прижалась к самому стеклу и вцепилась руками в переплет рамы. Она знала, что он рядом! Она почуяла его!

Какие пророчества, какие планы, какие соображения, если целую вечность он видел таких, как она, только в снах, а наяву встречал лишь дряхлых и иссохших или безумных, как Тесса, и вот теперь нашел ее – горячую и юную, рвущуюся к нему со всей силой неутоленной страсти.

До Эша донесся звон разбитого стекла. А в следующее мгновение он услышал ее крик и увидел, изумленный, как она мчится к нему. В доме за ее спиной повисло ошеломленное молчание.

– Эшлер! – вскрикнула она детским высоким голосом, и тут же спешно посыпались слова, которые мог услышать только он: песни круга, воспоминания, поэтические сказания о нем самом.

Роуан подошла к краю террасы. Майкл тоже был там. Но все они остались в прошлом, равно как и любые обязательства перед ними.

Женщина бежала к нему по влажной траве.

Она кинулась в его объятия, буквально накрыв своими рыжими волосами. Сверкающие осколки битого стекла посыпались с них водопадом. Эш прижимал ее к себе, ощущая волнующее тепло мягких грудей. Его рука скользнула к ней под юбку, чтобы ощутить жар в мягкой складке, влажной и разгоряченной желанием. Женщина стонала и слизывала с его лица слезы.