Женщины

– Еще чего скажешь?

– Ну, в смысле, для того, чтобы мужчина заинтересовал меня, он должен съесть мне пизду. Ты когда-нибудь ел пизду?

– Нет.

– Тебе за 50, и ты ни разу не ел пизду?

– Нет.

– Слишком поздно.

– Почему?

– Старого пса новым трюкам не научишь.

– Научишь.

– Нет, тебе уже слишком поздно.

– У меня всегда было замедленное развитие.

Лидия встала и вышла в другую комнату. Потом вернулась с карандашом и листком бумаги.

– Вот, смотри, я хочу тебе кое-что показать. – Она начала рисовать. – Вот, это пизда, а вот то, о чем ты, вероятно, не имеешь понятия, – секель. Вот где самое чувство. Секель прячется, видишь, он выходит время от времени, он розовый и очень чувствительный. Иногда он от тебя прячется, и ты должен его найти, только тронь его кончиком языка…

– Ладно, – сказал я. – Понял.

– Мне кажется, ты не сможешь. Говорю же тебе, старого пса новым трюкам не научишь.

– Давай снимем одежду и ляжем.

Мы разделись и растянулись. Я начал целовать Лидию. От губ – к шее, затем к грудям. Потом дошел до пупка. Передвинулся ниже.

– Нет, не сможешь, – сказала она. – Оттуда выходят кровь и ссаки, только подумай, кровь и ссаки…

Я дошел до туда и начал лизать. Она нарисовала мне точную схему.

Все было там, где и должно было быть. Я слышал, как она тяжело дышит, потом стонет. Это меня подстегнуло. У меня встал. Секель вышел наружу, но был он не совсем розовым, он был лиловато-розовым. Я начал его мучить. Выступили соки и смешались с волосами. Лидия все стонала и стонала. Потом я услышал, как открылась и закрылась входная дверь. Раздались шаги, и я поднял голову. У кровати стоял маленький черный мальчик лет 5.

– Какого дьявола тебе надо? – спросил я его.

– Пустые бутылки есть? – спросил он меня.

– Нет, нету у меня никаких пустых бутылок, – ответил ему я.

Он вышел из спальни в переднюю комнату, и ушел через входную дверь.

– Боже, – произнесла Лидия, – я думала, передняя дверь закрыта.

Это был малыш Бонни.

Лидия встала и заперла входную дверь. Потом вернулась и вытянулась на кровати. Было около 4 часов дня, суббота.

Я занырнул обратно.

6

Лидия любила вечеринки. А Гарри любил их устраивать. Поэтому мы ехали к Гарри Эскоту. Гарри редактировал «Отповедь», маленький журнальчик. Его жена носила длинные полупрозрачные платья, показывала мужчинам свои трусики и ходила босиком.

– Первое, что мне в тебе понравилось, – говорила Лидия, – это что у тебя нет телевизора. Мой бывший муж смотрел в телевизор каждый вечер и все выходные напролет. Нам даже любовь приходилось подстраивать к телепрограмме.

– Ммм…

– И еще мне у тебя понравилось, потому что грязно. Пивные бутылки по всему полу. Везде кучи мусора. Немытые тарелки и говняное кольцо в унитазе, и короста в ванне. Все эти ржавые лезвия валяются вокруг раковины. Я знала, что ты станешь пизду есть.

– Ты судишь о человеке по тому, что его окружает, верно?

– Верно. Когда я вижу человека с чистой квартирой, я знаю: с ним что-то не в порядке. А если там слишком чисто, то он пидор.

Мы подъехали и вылезли. Квартира была наверху. Громко играла музыка. Я позвонил. Открыл сам Гарри Эскот. У него была нежная и щедрая улыбка.

– Заходите, – сказал он.

Литературная толпа вся была уже в сборе, пила вино и пиво, разговаривала, кучкуясь. Лидия возбудилась. Я осмотрелся и сел. Сейчас должны подавать обед. Гарри ловил рыбу хорошо – лучше, чем писал, и уж гораздо лучше, чем редактировал. Эскоты жили на одной рыбе, ожидая, когда таланты Гарри начнут приносить хоть какие-то деньги.

Диана, его жена, вышла с рыбой на тарелках и стала ее раздавать.

Лидия сидела рядом со мной.

– Вот, – сказала она, – как надо есть рыбу. Я деревенская девчонка. Смотри.

Она вскрыла рыбину и ножом сделала что-то с хребтом. Рыба легла двумя аккуратными кусочками.

– О, а мне понравилось, – сказала Диана. – Как вы сказали, откуда вы?

– Из Юты. Башка Мула, штат Юта. Население 100 человек. Я выросла на ранчо. Мой отец был пьяницей. Сейчас он умер уже. Может, именно поэтому я с этим вот… – Она ткнула большим пальцем в мою сторону.

Мы принялись за еду.

После того, как рыбу съели, Диана унесла кости. Затем был шоколадный кекс и крепкое (дешевое) красное вино.

– О, кекс хороший, – сказала Лидия, – можно еще кусочек?

– Конечно, дорогуша, – ответила Диана.