– Нет.
– Сначала она потеряла работу, потом поехала в Мексику.
Познакомилась с тореадором на пенсии. Тореадор избил ее до полусмерти и отобрал все сбережения, 7000 долларов.
– Бедная Ди Ди: сначала – я, потом – вот такое.
Кэсси встала. Я смотрел, как она идет по комнате. Ее задница шевелилась и мерцала под узким зеленым платьем. Она вернулась с бумагой и кое-какой травой. Забила косяк.
– Потом она попала в аварию.
– Она никогда не умела водить машину. Ты ее хорошо знаешь?
– Нет. Но разговоры-то ходят в наших кругах.
– Просто жить, пока не умрешь, – уже тяжелая работа, – сказал я.
Кэсси передала мне косяк.
– У тебя-то самого жизнь, кажется, – в порядке, – сказала она.
– В самом деле?
– То есть, ты не наезжаешь, не пытаешься произвести впечатление, как некоторые мужики. И с тобой, мне кажется, само по себе весело.
– Мне нравятся твоя задница и твои волосы, – сказал я. – И твои губы, и глаза, и вино твое, и твоя квартира, и твои косяки. Но я – не в порядке.
– Ты много пишешь о женщинах.
– Я знаю. Мне иногда интересно, о чем я буду писать после этого.
– Может, это никогда не кончится.
– Всё кончается.
– Оставь немного покурить.
– Конечно, Кэсси.
Она дернула, потом я ее поцеловал. Отогнул ей голову назад за волосы. Насильно раскрыл ей губы. Долгий был поцелуй. После него я ее отпустил.
– Тебе так нравится, правда? – спросила она.
– Для меня это интимнее и сексуальнее, чем ебаться.
– Я думаю, ты прав, – сказала она.
Мы курили и пили несколько часов, затем отправились в постель.
Мы целовались и играли. Я был хорош, тверд и гладил ее хорошо, но через десять минут уже знал, что ничего не выйдет. Снова слишком много выпито. Я начал потеть и напрягаться. Еще несколько раз я дернулся в ней и скатился.
– Прости меня, Кэсси…
Я наблюдал, как ее голова опускается к моему пенису. Он был по-прежнему тверд. Она стала его лизать. На кровать запрыгнул пес, и я пинком его скинул. Я смотрел, как Кэсси лижет мой хуй. В окно проникал лунный свет, и я видел ее отчетливо. Она взяла кончик члена и просто стала слегка его покусывать.
Неожиданно заглотила его целиком и заработала хорошо, пробегая языком вверх и вниз по всей длине, сося его. Божественно.
Я дотянулся и схватил ее за волосы одной рукой – и поднял всю их массу, высоко над головой, все эти волосы, пока она сосала мой хуй. Это длилось долго, но я, наконец, почувствовал, что готов кончить. Она тоже поняла и удвоила усилия. Я начал похныкивать и слышал, как большая собака поскуливает на ковре вместе со мной. Мне понравилось. Я держался как мог долго, продлевая удовольствие. Затем, по-прежнему держа и лаская ее волосы, взорвался ей прямо в рот.
Когда я проснулся на следующее утро, Кэсси одевалась.
– Все в порядке, – сказала она, – можешь остаться. Только обязательно запри дверь, когда будешь уходить.
– Ладно.
После ее ухода я принял душ. Потом нашел в холодильнике пиво, выпил, оделся, попрощался с Элтоном, убедился, что дверь за мной закрылась, влез в фольксваген и поехал домой.
89
Три или четыре дня спустя я нашел записку Дебры и позвонил ей.
Та сказала:
– Приезжай, – и объяснила, как проехать на Плайя-дель-Рэй, и я поехал. Она снимала маленький дом с передним двориком. Я заехал прямо в этот дворик, вылез из машины и постучал, потом позвонил. У нее был один из таких звонков с двумя нотами. Дебра открыла дверь. Она выглядела так же, как я ее запомнил – с громадным напомаженным ртом, короткой стрижкой, яркими серьгами, в духах и почти постоянно – со своей широкой улыбкой.
– О, заходи, Генри!
Я так и сделал. У нее сидел какой-то парень. Но он был очевидным гомосексуалом, поэтому, на самом деле, я не расценил это как выпад.
– Это Ларри, мой сосед. Он живет в домике там, сзади.
Мы пожали друг другу руки, и я сел.
– Есть тут чего-нибудь выпить? – спросил я.
– Ох, Генри!
– Я могу за чем-нибудь сходить. Я б захватил с собой, только не знаю, чего ты хочешь.
– О, у меня кое-что есть.
Дебра скрылась в кухне.
– Как дела, – спросил я у Ларри.
– Дела были не очень, но теперь – лучше. Самогипнозом занимаюсь.
Просто чудеса со мной творит.
– Хочешь чего-нибудь выпить, Ларри? – спросила из кухни Дебра.
– О, нет, спасибо…
Дебра вышла с двумя бокалами красного вина. Дом Дебры был чересчур украшен. Везде что-то стояло. Он был дорого загроможден, а рок-музыка, казалось, звучала везде из маленьких динамиков.