53  

РАССКАЗ ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ

Кордонная линия. — Служба на линии. — Психадзе и хеджреты

Кроме чрезвычайных нарядов во время внешних войн государства и кроме ближайшего участия в деле покорения хишного населения Кавказа, постоянную и главную службу черноморских казаков составляет содержание кубанской кордонной линии и возводимых впереди ее, на землях непокорных шапсугов и натхокаджей, полевых укреплений. Кордонная линия составляет оплот для края против набегов горцев и вместе служит основанием для наступательных военных действий против тех же горцев.

Черноморская кордонная линия нечто иное, как продолжение и окончание правого крыла Кавказской линии, с которой смыкается она ниже устьев реки Лабы, — а эта река, как известно, изливается в Кубань с северного ската Кавказского хребта, у крепости Усть-Лабинской.[56] Пост «Изрядный — источник» служит соединительным узлом обеих линий. От этого исходного звена Черноморская линия тянется цепью укрепленных постов, батарей и пикетов, вниз по излучистому течению Кубани на 260 верст или около того. Вместе с бугазскими устьями Кубани линия оканчивается у северо-восточного берега Черного моря, недалеко от Анапы. На этом протяжении насчитывается 60 постов и батарей и более 100 пикетов.

Черноморцы перенесли с Днепра на Кубань вместе с другими ратными преданиями своих предков запорожцев, стародавнюю казацкую линейную фортификацию. Их пост и батарея (среднее между постом и пикетом укрепление) — это четырехугольный редут с земляным бруствером и небольшим рвом. На крону бруствера кладется гребень из терновника и по контрэкскарту насаживается колючий боярышник, в предохранение укрепления от эскалады. Такой редут может с успехом держаться против приступов без артиллерии (coups de main).

Посты и батареи вооружены старой и разнокалиберной артиллерией. В этом вооружении попадаются пушки, защищавшие еще Днепровскую линию от крымцев, во времена гетьманов, и вместе с казаками переселившиеся на Кубань для продолжения линейной службы против черкес. Над каждым из вышеназванных укреплений устроена на четырех высоких подпорах наблюдательная каланча — «вышка». Камышовая колоколообразная крыша вышки подобрана кверху пучком. Из этого пучка, так похожего на китайскую прическу, выбегает высокий и прямой, как пика, шпиль, на который насажена сверху поперечная перекладина. К каждой оконечности перекладины прилажен на бечеве огромный шар, сплетенный из ивовых прутьев. Перекладина с висящими по концам ее шарами имеет вид коромысла весов, а весь этот прибор в совокупности имеет вид начальной буквы в слове тревога. Да это и есть вестник линейнойтревоги, телеграф, или, как обыкновенно называют его казаки, «маяк». Когда сторожевой завидел с вышки неприятеля и закричал оттуда вниз к своим: «Черкесы! Бог с вами![57]», ему обыкновенно подают голос снизу: «маяч же, небоже», — и вот, спущенные до той минуты шары поднимаются вверх, ветер их качает и они маячат на тревогу.

В некотором расстоянии от укрепления врыта высокая жердь, обмотанная пенькой и сеном или соломой, иногда с смольной кадкой наверху. Это «фигура», — у кавказцев — веха. Если в темную ночь неприятель прорвет кордонный оплот, эти огромные факелы воспламеняются и проливают багровый свет по берегу. Учащенные выстрелы, — казацкие растянутые, как удар длинного хлыста, а черкесские сжатые, как луск раскушенного ореха, — и крик, и топот, и рев переполошенной баранты далеко отдаются по реке, и тревога тормошит линию.

И часто на зеленеющем холмике, по соседству с фигурой, встречаете вы потемневший, покачнувшийся на сторону деревянный крест, либо свежую черную насыпь на одинокой могиле полегших в ночном бою защитников отечественного рубежа…

И один остался зритель

Сих, кипевших бранью, мест;

Всех решитель браней — крест.

Поравнявшись с этой могилой, добрый русский человек, едущий из Керчи в Ставрополь с дарами крымской Помоны, скинет шапку, перекрестится и молитву сотворит за упокой казацких покойников.

Сообразно с местоположением, представляющим более или менее опасности, пост вмещает в себе от 50 до 200, батарея от 8 до 25 казаков. С первым светом дня сторожевой поднимается на вышку и все вышки зорят по Кубани до сумерков. Когда же голодный волк и хищный горец выползают из своих нор на ночной промысел, в то время значительная часть спешенных казаков выходят из поста на обе его стороны и украдкой, вместе с тенями ночи, залегают берег в опасных местах по два, по три человека вместе. В то же время, расставленные по пикетам, казаки покидают свои денные притоны и также располагаются по берегу живыми тенетами для ночного хищника. Это «залога»… залог спокойствия и безопасности страны. Казаки, остающиеся на посту, держат коней в седле и находятся в готовности, по первому известию или по первому выстрелу залоги, далеко слышному в ночной тиши, скакать к обеспокоенному месту кратчайшим путем, не разбирая, где куст, где рытвина, чтоб поспеть на зов тревоги прежде, чем «бояре мед попьют»… Между тем отряжаются с постов, с вечера, в полночь и на рассвете разъезды составом в два, в три человека каждый. При ожидаемом по слухам или по приметам нападении разъезды повторяются до шести раз в продолжение ночи; но никогда не бывают они сильного состава. Разъезды проходят прибрежными тропинками — «стежками», или проложенными и им только известными, соблюдая наивозможную чуткость и осторожность и перекликаясь с залогой загодя условленным, отрывистым свистом, либо глухим, счетным стуком шашки о стремя.

  53  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×