Кровавый рыцарь

– А откуда ты родом, Старквин? – громко поинтересовался Стивен. – Из какого города?

– Колбели в греффи Холтмар.

По спине Стивена пробежал холодок.

– У меня друг оттуда родом, – сказал он. – Винна Рафути. Старквин кивнула.

– Винна была славной. Она часто играла с нами и угощала ячменными сухариками, когда ее отец делал пиво. Но она была слишком старой. Не из нас.

– У нее был отец…

– Хозяин таверны «Свиные сиськи».

– Он тоже стал вотеном?

Старквин покачала головой.

– Он ушел, когда мы начали поджигать город.

– Вы сожгли свой родной город? Она кивнула.

– Это следовало сделать. Его там не должно было быть.

– Потому что так сказал Терновый король.

– Потому что не должно было быть. Мы, дети, всегда это знали. И нам пришлось убедить взрослых. Некоторых убедить не удалось, и они ушли. Фралет Рафути был одним из них.

Они плыли дальше в молчании. Стивен не знал, что еще сказать, а Старквин, судя по всему, не собиралась по собственной воле продолжать разговор.

Потолок снова начал подниматься и наконец сделался таким высоким, что слабое сияние ведьминых огней перестало достигать его. Через некоторое время впереди появилась далекая косая полоска света, и Стивен понял, что это луч солнца, которь пробивается сквозь отверстие в своде пещеры.

Старквин подвела лодку к очередной каменной пристани.

– Здесь вырезаны ступени, – сказала она. – Они ведут выходу.

– Ты со мной не пойдешь?

– У меня есть другие дела.

Стивен посмотрел девочке в глаза, оказавшиеся зелеными в падающем сверху солнечном свете.

– Это не может быть правильным, – сказал он ей. – Все эти смерти, все эти убийства… нет, это не может быть правильным.

Какая-то неясная тень промелькнула по ее лицу, словно проблеск серебристой рыбки в глубоком пруду, в следующее мгновение снова пустом и спокойном.

– Если присмотришься, увидишь: жизнь всегда состоит из прихода и ухода, – сказала она. – Всегда что-нибудь рождается и что-нибудь умирает. Весной рождается больше, поздней осенью больше умирает. Смерть гораздо естественнее жизни. Кости мира – это смерть.

У Стивена перехватило дыхание.

– Дети не должны так говорить, – сказал он.

– Дети это знают, – возразила Старквин. – Это взрослые учат нас, что цветок прекраснее гниющего трупа собаки. Он помог нам сохранить знание, с которым мы родились. Каждый зверь, не умея лгать самому себе, понимает это самой своей сутью.

Печаль и жалость, охватившие Стивена, неожиданно куда-то делись, и на мгновение он настолько разозлился на девочку, что ему захотелось ее задушить. Среди сомнений и неуверенности это простое и злорадное желание оказалось таким чудесным и ужасающим, что он едва не задохнулся. Спустя мгновение все прошло, однако дрожь осталась.

Это не укрылось от глаз Старквин.

– Кроме того, в тебе смерть есть в любое время года, – тихо проговорила она.

– Что ты имеешь в виду?

Но вместо ответа она оттолкнула лодку от пристани и вскоре исчезла из вида.

Стивен начал подниматься.

Через некоторое время каменные ступени вывели его на небольшую площадку. Вход в пещеру был довольно узок, а за ним Стивен мог разглядеть только тростниковые заросли. Тропинка вела сквозь заросли сухого кустарника, и он пошел по ней, пока неожиданно скалы не закончились.

Стивен смотрел вниз, на пастбище, на ровные ряды яблонь, тянувшиеся вдали. Дальше, за долиной и деревьями, высилось каменное строение. Он невольно вскрикнул, когда на него, словно старые знакомые, обрушились чувства: предвкушение, мальчишеское волнение, боль, разочарование, настоящий ужас…

И гнев.

Это был монастырь д'Эф, где Стивен впервые узнал, насколько порочной стала церковь его детства, монастырь, где он встретил и претерпел издевательства Десмонда Спендлава. Где его заставили расшифровать записи, возможно приговорившие мир к гибели.

– Вильхуман, вер лиха. Вильхуман хемц, – проскрипел голос у него за спиной.

«Добро пожаловать, предатель. Добро пожаловать домой».

ГЛАВА 4

ИСТОРИЯ РОЗЫ

– Предполагается, что вы меня убьете? – спросила Энни, глядя на Элионор.

Герцогиня Лойсская лениво улыбнулась в ответ.

Энни почувствовала, как Нейл МекВрен, ехавший рядом, напрягся, словно струна лютни.

«Она ждала, пока я не отослала Эспера, – подумала Энни. – Не то чтобы они с Винной могли что-то сделать против такой армии…»