Грезы любви

Чувствуя себя чудовищем, он глубже засунул руки в карманы камзола, глядя на изящную фигурку Элисон, скользившую по комнате. Она бесшумно перемещалась с одного места в другое, нигде не задерживаясь и находясь сразу везде, готовая в любой момент вспорхнуть и улететь. Ее неожиданный ответ застал его врасплох.

– Тебя беспокоит лишь твоя гордыня, – спокойно произнесла Элисон. – И когда только ты поймешь, что на свете существуют более важные вещи, чем гордость и деньги?

Она не дала ему шанса ответить. Даже не взглянув на мужа, Элисон вышла из комнаты, тихо притворив за собой дверь. Однако когда она оказалась вне, поля зрения Рори, ее невозмутимое лицо исказила мучительная гримаса, и она поспешила наверх, в уединение собственной спальни.

Лучше бы дед оставил ее без гроша! Рори никогда не простит ей богатства. Бросившись на постель, Элисон вспомнила выражение боли в его глазах. Он выглядел таким красивым, стоя в свете пламени, которое зажигало медные блики в его рыжеватых волосах и подчеркивало выразительные черты смуглого лица. По случаю холодной погоды он был одет в камзол и жилет, но никакая одежда не могла скрыть широких плеч и беспокойной энергии, заключенной в его мускулистой фигуре. Как бы ей хотелось, чтобы Рори понимал ее, чтобы принимал ее такой, какая она есть! Но он слеп. Так слеп, что не способен разглядеть за стопкой счетов живого человека, который настолько нуждается в его любви, что последовал за ним на край света и готов предложить ему все, чем обладает, включая самое себя. Так слеп, что отверг ее предложение, не понимая его истинного смысла и ранив ее больше, чем казалось возможным.

Она никогда не поймет людей. Глупо даже пытаться. Если Рори не нужна ни она, ни ее состояние, почему он женился на ней? Из-за чувства вины? Неужели это единственная причина, толкнувшая его на этот брак? Но какой в этом смысл? Он не испытывал вины в тот день, когда лишил ее невинности. Что же могло случиться на Барбадосе, чтобы его чувства настолько изменились?

Вспомнив розовую канарейку, Элисон закрыла глаза и содрогнулась. Теперь уже ничего не поделаешь. Ребенок лишил их выбора. Теперь ее единственная цель – не дать Рори погибнуть, чтобы ее дитя знало своего отца в отличие от нее, никогда не знавшей своего. Именно на это она должна направить всю свою энергию до последней крупицы.

Вряд ли Рори отправится сражаться с Драммондом, как делали его шотландские предки, но он вполне способен довести своего кузена до бешенства, что приведет к не менее драматическим последствиям. Взаимные оскорбления закончатся кровопролитной стычкой, где не будет победителя.

Ах, если бы она больше знала об этом таинственном кузене! О том, как он отреагирует, когда обнаружится, что Рори поддерживает связь с его арендаторами, подначивая их на неповиновение и ставя под угрозу сбор ренты, столь необходимой Драммонду. Тогда, возможно, она смогла бы лучше подготовиться к грядущим опасностям.

Но дар Элисон не мог перенести ее в величественную столовую с дубовыми панелями, сверкающими канделябрами и длинным столом красного дерева, накрытым на двадцать четыре персоны, за которым сидел Джордж Драммонд, смакуя свой утренний кофе. Его хмурый взгляд равнодушно скользил по резным карнизам и узорной лепнине, извивавшейся по периметру высокого потолка. Он привык к роскоши, хотя подобное великолепие было крайне необычным для шотландской глуши. Маклейны, славившиеся своей образованностью и утонченными вкусами, свозили в свое поместье лучшие произведения искусства и самых талантливых мастеров, где бы они их ни находили. Драммонд воспринял все как должное, не приложив никаких стараний, чтобы продолжить усилия своих предшественников.

Откинувшись назад, он обвел пренебрежительным взглядом собравшихся за столом мужчин. В удобных куртках из твида и шерсти и кожаных бриджах, они тем не менее излучали ауру богатства, словно были наряжены в шелка и бархат, более привычные для их круга. Перебрасываясь короткими фразами, они лениво поглощали изысканную еду. Драммонд наслаждался обществом своих гостей, хотя их недельное пребывание обошлось ему в годовую ренту одного арендатора.

В этой праздной компании имелось одно исключение. Его задумчивый взгляд остановился на высоком, крепко скроенном мужчине, который только что вошел в комнату. После получения титула Гренвилл изменился, и Драммонд не был уверен, что одобряет эти изменения. Когда-то Алекс Хэмптон идеально вписывался в их компанию. Его бледные черты и томные манеры прекрасно гармонировали с дорогими шелками и кружевами, и лишь циничный юмор отличал его от остальных, свидетельствуя о более развитом интеллекте.