— Вон отсюда! И чтобы духу вашего здесь больше не было!
Я обернулась к Диппи.
— Это он, — шепчу ему.
— Чего? — не понял Диппи.
— Он убил миссис Келли. Придушил ее, засунул в коробку или в ящик и сбросил в яму. Но она не умерла. Вот он и прикидывался, будто ничего не слышит.
— Ага! — До Диппи наконец-то дошло. — Точняк! Стоял тут и вешал нам лапшу на уши.
— Выход один, — говорю ему. — Надо звонить в полицию, пусть арестуют мистера Келли.
Побежали мы на угол, там в магазине есть телефон.
Не прошло и пяти минут, как в дверь мистера Келли уже барабанили полицейские. А мы с Диппи сидели в кустах и ждали, что будет дальше.
— Вы мистер Келли? — спросил полицейский.
— Да, сэр, чем обязан?
— Ваша жена дома?
— Дома.
— Вы позволите с ней поговорить, сэр?
— Конечно. Анна, иди сюда!
Миссис Келли подошла к дверям и выглянула на улицу.
— Да, сэр?
— Прошу прощения, — извинился офицер. — Миссис Келли, к нам поступил сигнал, что вас зарыли на пустыре. Похоже, звонили дети, но мы должны были убедиться, что у вас все в порядке. Извините за беспокойство.
— Вот гаденыши! — Мистер Келли здорово разозлился. — Поймаю — руки-ноги оторву!
— Шухер! — скомандовал Диппи, и мы дали деру.
— Теперь куда? — спрашиваю.
— Я — домой, — говорит Диппи. — Попали мы. Влетит так, что мало не покажется.
— А как же та тетка?
— Да ну ее к черту! — взъелся Диппи. — Нам на пустырь нельзя. Старик Келли уже бритву точит: выпустит нам кишки — и дело с концом. А я вот что вспомнил, Мэгги. Старикашка-то, кажись, на ухо туговат, глухая тетеря.
— Ничего себе! — Я так и подскочила. — Значит, он и вправду не слышал крика.
— Пока! — буркнул Диппи. — Из-за тебя влипли — тоже мне, чревовещательница нашлась. Ладно, давай.
Я осталась совсем одна в целом мире: никто не хотел мне помогать, никто мне не верил. Впору было залезть в ту же коробку, откуда шел крик, и умереть. Полиция наверняка уже разыскивала меня за ложный вызов, но ведь я не знала, что он ложный; и отец, наверное, уже сбился с ног, если обнаружил, что я сбежала. Оставалось лишь одно… и я решилась.
Стала обходить все дома поблизости от пустыря. Стучу в дверь, мне открывают, и я говорю: «Скажите, пожалуйста, миссис Гризуолд, у вас никто не пропадал?» или «Здравствуйте, миссис Пайкс, вы прекрасно выглядите. Хорошо, что вы дома». Вот так: удостоверюсь, что хозяйка жива-здорова, скажу из вежливости какую-нибудь чушь и двигаюсь дальше. Время-то не ждет. Дело к вечеру. А я все думаю: в коробке воздуха — всего ничего, она же задохнется, надо спешить! Звоню, стучу, почти до самого нашего дома дошла, гляжу — осталась всего одна, последняя дверь. Где мистер Чарли Несбитт живет, сосед наш. Стучу, стучу…
Вместо миссис Несбитт (Хелен — так ее мой папа называет) дверь почему-то открыл сам мистер Несбитт, Чарли то есть.
— О, — удивился, — кого я вижу: Маргарет.
— Да, — говорю, — это я. Добрый день.
— Тебе чего, деточка? — спрашивает.
— Мне… это… мне бы с вашей женой повидаться, с миссис Несбитт, — бормочу в ответ.
— Ага, — говорит он.
— Можно?
— Видишь ли, она в магазин пошла, — говорит.
— Ничего, я подожду. — А сама шмыг в дом.
— Эй! — Сказать-то ему больше нечего.
Села я на стул.
— Ох! — говорю. — Ну и жарища сегодня! — Стараюсь не суетиться, а в голове засело: там, под землей, воздуха-то все меньше и меньше и крик все слабее.
— Послушай, деточка, — Чарли подошел поближе, — наверное, ждать не стоит.
— Да? А почему? — спрашиваю.
— Понимаешь, моя супруга не вернется, — так и сказал.
— Как это?
— То есть, я хочу сказать, сегодня не вернется. Она действительно пошла в магазин, но после этого… после этого прямиком отправится в гости к своей матушке. Вот именно. Она собирается к маме, в Скенектеди. Вернется денька через два-три, а то и через неделю.
— Какая жалость! — прикинулась я.
— А в чем дело?
— Хотела ей кое-что рассказать.
— Что же?
— Хотела ей рассказать, что на пустыре закопали одну женщину, засыпали тоннами мусора и теперь она кричит из-под земли.
Мистер Несбитт вдруг выпустил из пальцев сигарету.
— Ой, мистер Несбитт, у вас сигарета упала, — говорю ему и показываю носком туфли.
— Разве? Да, верно. — А сам такой: — Хелен вернется — передам ей твой рассказ. Позабавлю ее.