107  

Он едва сумел скрыть радость. Ей даже стало жаль его немного, когда она увидела, как он задергал губами, пытаясь сохранить на лице бесстрастное выражение. А потом ее саму охватила огромная радость.

– У меня такое предчувствие, – пояснила она. (Боже, как здорово!) – Разумеется, мне придется в свое время сообщить Ларку и сделать все официально…

– Разумеется.

– Так что можешь не церемониться и развесить на стене кабинета свои картинки, – продолжила Роуан. – Да, пользуйся машиной. Думаю, рано или поздно я пришлю за ней, но, скорее всего, поздно. Если захочешь купить ее, я предоставлю тебе скидку, каких ты не получал за всю жизнь.

– Что бы ты сказала насчет десяти тысяч наличными? Понимаю, что это не…

– Согласна. Выпишешь мне чек, когда я пришлю свой новый адрес.

Она махнула рукой и направилась к стеклянным дверям, купаясь в сладком возбуждении, как в солнечных лучах. Усталая, невыспавшаяся, она все равно не могла не ощутить важность момента. У билетной стойки она подтвердила, что летит первым классом, в один конец.

Забрела в сувенирную лавку и купила большие темные очки, которые показались ей шикарными, и книжку в дорогу – абсурдную мужскую фантазию, полную невероятных шпионских страстей и смертельного риска. Тоже своего рода шикарная вещь.

«Нью-Йорк таймc» сообщала, что в Новом Орлеане жарко. Хорошо, что она надела белый льняной костюм; к тому же он ей шел. Несколько минут Роуан провела в туалетной комнате: расчесала волосы, тронула губы бледной помадой и чуть подрумянила щеки, чего не делала уже много лет. Потом она надела темные очки.

Сидя на пластиковом стуле у выхода на посадку, она ощутила себя абсолютно ничем не связанной. Ни работы, ни прежнего уюта в тайбуронском доме. Ни машины Грэма, в которой Слэт сейчас едет в Сан-Франциско, радостно вцепившись в руль. Можешь взять ее себе, доктор. Бесплатно. Без всяких сожалений.

Потом Роуан подумала о матери, представила себе, как та лежит, мертвая и холодная, на столе в похоронном бюро «Лониган и сыновья». И никакие скальпели тут не помогут. В который раз ее медленно окутала темнота среди всего этого зловеще яркого света флуоресцентных ламп и монотонного гудения попутчиков, собравшихся ярким ранним утром в зале ожидания, все как один в синих дорожных костюмах и с чемоданами. Она вспомнила, что говорил Майкл о смерти: для большинства из нас это единственное сверхъестественное явление в жизни. И подумала, что он прав.

Снова беззвучно подступили слезы. Хорошо, что на ней темные очки. На похороны съедутся Мэйфейры, много-много Мэйфейров…

Она сразу уснула, как только села в самолет.

7. Досье мэйфейрских ведьм

Часть VI. История семейства с 1900 по 1929 год

Методы исследования в двадцатом веке

Как упоминалось ранее, в предисловии к той части досье, где описываются события девятнадцатого века, с каждым десятилетием наши источники информации о семье Мэйфейров становились все обширнее и надежнее.

Накануне двадцатого века Таламаска не отказалась от своих традиционных методов исследования и впервые прибегла к услугам профессиональных детективов. Ряд таких людей работали для нас в Новом Орлеане и до сих пор работают. Они не только отлично собирают всевозможные слухи, но и расследуют отдельные интересующие нас случаи с помощью многочисленных архивов, опрашивают десятки людей, связанных с семьей Мэйфейров. Их методы во многом схожи с методами современных писателей-публицистов, когда те собирают материалы о реальных преступлениях.

Эти люди почти никогда не знают, кто мы такие. Свои сведения они сообщают в лондонскую Обитель. И хотя мы до сих пор посылаем наших специально обученных сотрудников в Новый Орлеан для «собирания слухов» и поддерживаем активную связь с другими наблюдателями, как делали на протяжении всего девятнадцатого века, эти частные детективы во многом повысили качество нашей информации.

В конце девятнадцатого и начале двадцатого века нам стал доступен еще один источник информации, который мы, за неимением лучшего, станем называть семейными преданиями. Здесь имеется в виду то, что, хотя Мэйфейры часто окружают своих здравствующих членов семейства абсолютной тайной и всячески избегают разговоров с посторонними о семейных делах, примерно с 1890-х годов они начали повторять небольшие истории, анекдоты и откровенные небылицы о своих предках из далекого прошлого.

Например, потомок Лестана, не сказавший ни слова о своей дорогой кузине Мэри-Бет, когда незнакомец на вечеринке дал ему повод посплетничать об этой особе, тем не менее рассказал несколько необычных историй о двоюродной бабушке Маргарите, которая когда-то танцевала со своими рабами. А позже внук этого родственника рассказал несколько анекдотов о старой мисс Мэри-Бет, с которой никогда не был знаком.

  107  
×
×