По ту сторону Ла-Манша

Еще одна история Энди про то, как Линда и Шон Келли ждали, чтобы Стивен Рош прошел проверку на допинг. Было это в 1984-м во время Амстельской классической золотой. В Мерстене. Это в Голландии. Видите ли, я к этому времени все подробности выучила. Ну, пока они ждали, Линда сидела в их машине, а когда встала, ее рука оставила след там, где опиралась. Шон Келли, если верить Энди, настоящий аккуратист. Он достал из кармана носовой платок и стер след. Слова не сказал, просто стер след. И Линда сказала ему что-то вроде: теперь я вижу, что для тебя важнее и в каком порядке — сперва машина, затем велосипед, затем жена. Шон Келли глядит на нее с полной серьезностью, и знаете, что он говорит? Он говорит: «Сперва велосипед».

Ладили мы неплохо. Хуже всего мы разругались в самом начале. Я проглядывала французские газеты, искала его фамилию, а когда нашла, то увидела, что его называют un domestique. По-французски это слуга. А он слишком уж задирался насчет того, как французы на самом деле уважают английских гонщиков за то, какие они крутые, ну, я и сказала: так, значит, ты просто слуга? Он сказал, что в команде только второй год, а потому, конечно, должен приносить остальным фляжки с водой, передавать сообщения и отдавать колесо, а то и велосипед, если они требуются кому-то поважнее, например, если камера прокололась. Он сказал, что он член команды: один за всех, все за одного. Я подумала, что он слишком пыжится, и потому, вместо того чтобы прикусить язык, я сказала, по-моему, получается, вроде все на одного, и не слишком много одного на всех. Он сказал, много я, бля, понимаю, хотя и следовало, я же, когда танцую, тоже одна из команды, и нечего мне воображать, будто кто-то приходит смотреть на меня. Я точно помню, что он сказал потом. Он сказал, что я всего только тоненький ломтик на пицце, и мне следует помнить это, когда я буду в следующий раз вертеть попкой, но только он сказал не «попкой». И что мы с ним одинаковые, только это он сказал не по-хорошему, не в смысле, что мы подходим друг другу и вместе противостояли миру, как было сначала, а так, будто я была собачьей кучкой на тротуаре, и он не многим лучше. Все за одну секунду пошло наперекосяк. Вам это чувство знакомо? Я всегда начинаю думать о чайках. Они так и не повернули, не полетели назад. Он махал на них руками и ругался, но они и внимания не обращали. Они следовали за нами сюда всю дорогу.

Можете вообразить, какой несчастной я себя чувствовала. Он все еще злился, но потом мы легли спать и… ну, в ближайшем будущем у него никаких гонок не намечалось. Да только это никогда полностью не срабатывает, ведь верно? Всегда какая-то ваша частица думает, я знаю, почему мы этим занимаемся, и то же самое с тобой. После он сказал, ведь никогда заранее не знаешь, когда ты потеряешь заднее колесо, ведь верно? Просто чувствуешь, как оно выскальзывает, и ждешь, чтобы дорога ободрала тебе кожу. Он не имел в виду одну меня. Он имел в виду все и вся.

Когда Шон Келли и Линда поженились, догадайтесь, что устроили его товарищи? Вы знаете, как перед церковью, если женится солдат или вроде, они все скрещивают свои клинки над их головами, когда новобрачные выходят из дверей? Ну, так товарищи Шона Келли подняли пару гоночных велосипедов и сдвинули их в арку, а он и Линда прошли под ней. Это ведь вам нравится, а?

Священник, который их поженил, произнес речь, он сказал, что брак это вроде Тур де Франс — как его маршрут проходит по разным типам местности и разным дорогам и как иногда ехать легко, а иногда трудно, и так далее, и все такое прочее. И Шон Келли встает, и вот что он говорит: «Насчет одного места в речи отца Батлера. Я не думаю, что Тур де Франс и брак совсем уж одинаковы. Если в велосипедной гонке что-то не заладится, можно просто слезть с седла».

Да только и это не так легко. У нас перед Пиренеями был день отдыха. Уж не знаю, к лучшему или к худшему. Все боятся высоких гор. Знаете, что гонщики говорят о горах: они тебя обдирают и оставляют голым, вот что они говорят. Подъемы, разреженный воздух, сумасшедшие спуски. И эти птицы в воздухе, парящие. Большие птицы из тех, что расклевывают кроликов и все такое. Надо просто помнить, что и остальные боятся. И к этому не привыкаешь никогда, вот что они говорят. Вы слыхали про Альп-Дюэз? Это в Альпах. Так один ведущий гонщик боялся этого места — в штаны наложить! — а потому однажды он взял своего партнера по тренировкам и уехал туда в свой отпуск. Они двадцать раз одолели этот подъем, пока у него страх не пропал. Двадцать раз. На следующий год, когда Тур добрался до Альп-Дюэз, он не боялся. Это было ошибкой, горы его сдули.