В мгновение ока

— Не сходится. Чересчур туго накрахмален. Очередная попытка меня задушить?

— Жаль, не додумалась! Ну, шагом марш!

И они, взявшись под ручку, с фальшивым хохотом направились к порогу встречать супругов Гаури, о которых чуть не забыли.

Начали с коктейлей. Старые развалины сидели рядышком, держась за руки, как школьники, и натужно смеялись незатейливым анекдотам мистера Гаури. Сверкая фарфоровыми улыбками, они приговаривали: «Надо же, как забавно!» И тут же — друг другу на ухо: «Какие есть задумки?» — «Электробритву в ванну?» — «Неплохо, неплохо!»

— А Пэт ему и говорит… — рокотал мистер Гаури.

Стараясь не шевелить губами, Джошуа прошептал жене:

— Знаешь, моя неприязнь к тебе уже бьет через край, как первая любовь. А теперь, в довершение всего, ты склоняешь меня к тяжкому преступлению. Как тебе это удается?

— Учись, пока я жива, — так же тихо ответила Мисси.

В гостиной зазвучали раскаты смеха. Обстановка разрядилась, стала непринужденной и даже легкомысленной.

— А Пэт ему и говорит: «Майк, давай сначала ты!» — торжествующе закончил Гаури.

— Ой, умора! — Раздался новый взрыв хохота.

— Ну-ка, дорогой мой, — Мисси повернулась к старику-мужу, — теперь ты что-нибудь расскажи. Но прежде, — со значением добавила она, — спустись в погреб, милый, принеси бренди.

Гаури — сама любезность — вскочил с кресла.

— Позвольте, я схожу!

— Ах, что вы, мистер Гаури, ни в коем случае! — Мисси отчаянно замахала руками.

Но Гаури уже выскочил из комнаты.

— О боже, боже, — ужаснулась Мисси.

В тот же миг из погреба донесся отчаянный вопль, а затем — оглушительный грохот.

Мисси засеменила на помощь, но через мгновение вернулась, сдавив рукой горло.

— Бетси, крепитесь, — простонала она. — Надо спуститься и посмотреть. Кажется, мистер Гаури упал с лестницы.

На следующее утро Джошуа Эндерби, шаркая, переступил через порог; он прижимал к груди обтянутый бархатом футляр размером примерно метр на полтора, с закрепленными в гнездах пистолетами.

— Вот и я! — прокричал он.

Ему навстречу, позвякивая браслетом, вышла Мисси: в одной руке она держала ром с содовой, а другой опиралась на тросточку.

— Это еще что? — недовольно спросила она.

— Сначала ответь, как здоровье старика Гаури?

— Порвал связки. Жаль, что не голосовые.

— Надо же, как некстати подломилась эта верхняя ступенька. — Он повесил футляр на свободный крючок. — К счастью, слазать в погреб вызвался Гаури, а не я.

— Скорее к несчастью. — Мисси залпом осушила бокал. — Теперь объясни, что это значит.

— Я ведь коллекционирую старинное оружие. — Он указал на пистолеты в кожаных гнездах.

— Ну и что?…

— Оно требует ухода. Пиф-паф! — ухмыльнулся он. — Коллекционер застрелил жену во время чистки дуэльного пистолета. «Я не знал, что он заряжен», — повторяет безутешный вдовец.

— Один-ноль в твою пользу, — сказала Мисси.

Через час он принялся чистить коллекционный револьвер и едва не вышиб себе мозги.

Жена прибежала, стуча тросточкой, и застыла в дверях.

— Подумать только. Ничто тебя не берет.

— Заряжен, мать честная! — Трясущейся рукой он поднял револьвер. — Он же не был заряжен! Неужели…

— Неужели что?

Он выхватил три других экспоната.

— Все до единого заряжены! Это ты!

— Конечно я, — не стала отпираться Мисси. — Пока ты обедал. Наверно, чаю хочешь. Пошли.

В стене зияло пулевое отверстие.

— Какой, к дьяволу, чай? — взвился он. — Неси джин.

Настал ее черед делать покупки.

— В доме завелись муравьи. — Что-то со стуком перекатывалось у нее в сумке. По всем комнатам без промедления были расставлены ловушки для муравьев; на подоконники, чехлы с клюшками для гольфа и оружейные футляры лег слой белого порошка. Из пакетов были извлечены различные сорта крысиного яда, приманки для мышей и средства от домашних насекомых. — Теперь ползучим тварям спасенья нет, — заявила она, щедрой рукой рассыпая отраву на полках со съестными припасами.

— Роешь мне яму, — заметил Джошуа, — и сама же в нее попадешь.

— Не дождешься. И вообще, жертве должно быть все равно, как отдать концы.

— Но такой садизм — это уж слишком. Мне вовсе не светит лежать в гробу с перекошенной физиономией.

— Пустое. Чтобы тебя навеки перекосило, милый мой, достаточно подмешать тебе в какао одну-единственную щепотку стрихнина!