Мужчины не ее жизни

«Только свежевыпавший снег мог бы придать кварталу по-настоящему чистый вид в этом пронзительном утреннем свете; может быть, в рождественское утро, — подумала Рут, — когда ни одна проститутка не будет работать. Или такого не бывает?»

На Стофстег, где преобладали проститутки-тайки, из открытых дверей завлекали клиентов только две женщины; как и женщина у старой церкви, они были очень черные и очень толстые. Они болтали друг с дружкой на языке, которого никогда прежде не слышало ухо Рут, а поскольку они прервали свой разговор, чтобы по-соседски и дружески кивнуть Рут, она отважилась остановиться и спросить, откуда они.

— Из Ганы, — сказала одна из женщин.

— А откуда вы? — спросила другая у Рут.

— Из Штатов, — ответила Рут; африканки почтительно залепетали что-то; сложив пальцы в щепоть, они произвели понятное во всем мире движение, выпрашивая денег.

— Мы что-нибудь можем для вас сделать? — спросила одна из них. — Хотите войти?

Они громко рассмеялись. У них не было ни малейших заблуждений — они прекрасно понимали, что никакой секс с ними Рут не интересует. Просто пресловутое богатство Соединенных Штатов производило на них слишком сильное впечатление, чтобы не попытаться завлечь Рут хитростями из их многочисленного арсенала.

— Нет, спасибо, — сказала им Рут.

Продолжая вежливо улыбаться, она пошла прочь.

Там, где ночью важно прогуливались эквадорские мужчины, теперь были видны только уборщицы. А на Моленстег, где она видела в основном доминиканок и колумбиек, в окне сидела еще одна проститутка-африканка; в комнате неподалеку работала еще одна уборщица.

Нынешнее безлюдье в квартале придавало ему тот дух, который всегда и представляла себе Рут; у всех тут был вид отвергнутых, покинутых, нежеланных — и это было лучше, чем непрерывный секс-туризм, наводнявший квартал по ночам.

Рут в своем всепоглощающем любопытстве вошла в секс-шоп. Как и в обычном видеомагазине, у каждой категории товара здесь были свои стеллажи. Стеллаж с плетками, стеллаж орального и анального секса; Рут поскорее прошла мимо стеллажа с муляжами экскрементов, а красный свет над дверью в «видеокабину» навел ее на мысль поскорее покинуть магазин — прежде чем из отдельной просмотровой кабины выйдет клиент. Рут предпочитала просто представить себе выражение его лица.

Некоторое время ей казалось, что за ней кто-то идет. Крепко сбитый, сильный на вид мужчина в джинсах и грязных шиповках всегда был либо у нее за спиной, либо на другой стороне улицы, даже когда она два раза обошла квартал. У него было мужественное лицо с двух — или трехдневной щетиной и усталое, раздраженное выражение. Одет он был в просторную штормовку, скроенную как фуфайка, в каких разминаются бейсболисты. Судя по его виду, проститутка была ему не по карману, но тем не менее он преследовал ее так, будто она продавалась. Наконец он исчез, и она выкинула его из головы.

Она в течение двух часов бродила по кварталу. К одиннадцати часам несколько таек вернулись на Стофстег; африканки исчезли, а на Аудекерксплейн вместо единственной толстой чернокожей женщины, вероятно тоже из Ганы, появилось с полдюжины коричневокожих — вернулись колумбийки и доминиканки.

Рут по ошибке с Аудезейдс-Ворбюргвал свернула в тупик. Слаперстег быстро сузилась и закончилась помещением с одним входом и тремя или четырьмя окнами-витринами. Стоявшая в дверях крупная коричневая проститутка, говорившая вроде бы с ямайским акцентом, ухватила Рут за локоть. Внутри еще работала уборщица, а две другие проститутки готовились к работе, нанося на себя макияж перед длинным зеркалом.

— Ты кого ищешь? — спросила высокая коричневокожая женщина.

— Никого, — сказала Рут. — Я просто заблудилась.

Уборщица угрюмо занималась своей работой, но проститутки перед зеркалом — и высокая, крепко державшая Рут за руку, — рассмеялись.

— Да уж вижу, что потерялась, — сказала крупная проститутка.

Она повела Рут из тупика. Проститутка то крепко сжимала локоть Рут, то чуть ослабляла хватку, словно делая ей непрошеный массаж или чувственно, с любовью замешивая тесто.

— Спасибо, — сказала Рут, словно она и в самом деле заблудилась, словно ее и в самом деле спасли.

— Нет проблем, детка.

На сей раз, пересекая Вармусстрат, она обратила внимание на полицейский участок. Двое полицейских в форме разговаривали с тем самым крепко сбитым, сильным на вид мужчиной в штормовке, который следил за ней. «Боже мой, его арестовали!» — подумала Рут. Но потом она догадалась, что бандитского вида мужчина — полицейский под прикрытием, он, казалось, отдавал распоряжения двум полицейским в форме. Рут, испытав внезапный приступ стыда, поспешила дальше, словно была преступницей! Квартал де Валлен был невелик — она за одно утро успела обратить на себя внимание, вызвать подозрение.