193  

…лорд Б., вероятно, вспоминал свою первую речь в палате лордов… — произнесенную 27 февраля 1812 г.

«Лорд Холланд и лорд Гренвилль, в особенности последний, как ты мог прочесть из газет, чрезвычайно высоко отозвались о моей речи, а лорд Элдон и лорд Харроуби в своих речах отвечали мне. С тех пор я выслушал в свой адрес, а также получил через вторые лица множество лестных похвал от самых разных людей, включая членов кабинета министров — да, министров! — а также оппозиционеров, из коих я упомяну одного сэра Ф. Бердетта. Он говорит, что это лучшая речь, произнесенная лордом с "незапамятных времен", — может, потому, что высказанные в ней чувства близки ему. Лорд X. сказал мне, что я побью их всех, если буду продолжать в том же духе; а лорд Г. заметил, что построение отдельных фраз напомнило ему Берка!! [116] Немалая пища для тщеславия. Я произносил дерзкие фразы с видом невинной наглости, ругал всех и вся, очень рассердил лорда-канцлера и, если верить тому, что я слышу вокруг, этим экспериментом не нанес никакого ущерба своей репутации! Что касается манеры говорить — то говорил громко, гладко и, возможно, несколько театрально. В газетах ни самого себя, ни других узнать невозможно» (Фрэнсису Ходжсону, 5 марта 1812 г.).

На его ньюстедском надгробии… начертаны строки Байрона… — Вот полный текст эпитафии:

Здесь погребены Останки того,

кто обладал Красотой без Тщеславия,

Силой без Наглости, Храбростью без Жестокости,

и всеми добродетелями Человека без его Пороков.

Эта похвала могла бы стать ничего не значащей Лестью,

будь она над Прахом человека,

но она — справедливая дань Памяти

БОЦМАНА, СОБАКИ,

родившейся в Ньюфаундленде в мае 1803

и скончавшейся в Ньюстеде ноября 18-го 1808.

  • Когда надменный Герцог или Граф
  • Вернется в Землю, Славы не стяжав,
  • Зовут ваятеля с его резцом
  • И ставят Памятник над мертвецом.
  • Конечно, надпись будет говорить
  • Не кем он был, — кем только мог бы быть.
  • А этот бедный Пес, вернейший друг,
  • Усерднейший из всех усердных слуг, —
  • Он как умел Хозяину служил,
  • Он только для него дышал и жил, —
  • И что ж? Забыты преданность и труд,
  • И даже Душу в нем не признают:
  • Его кумир, всесильный господин,
  • На небесах желает быть один.
  • О человек, слепой жилец времен!
  • Ты рабством или властью развращен,
  • Кто знал тебя, гнушается тобой,
  • Презренный прах с презренною судьбой!
  • Любовь твоя — разврат, а дружба — ложь,
  • Ты словом и улыбкой предаешь!
  • Твоя порода чванна и горда,
  • Но за нее краснеешь от стыда.
  • Ступай к богатым склепам — и не стой
  • Над этой урной, скромной и простой.
  • Она останки друга сторожит.
  • Один был друг — и тот в земле лежит.

(Пер. Р. Усмановой и Игн. Ивановского)

«О Вальс! Хотя в своем краю родном / Для Вертера ты был почти Содом» — «Вальс», пер. Г. Бена.

По рассказам моей матери, ее первый отклик на явление лорда Байрона — она не стремилась, подобно всему свету, с ним познакомиться — уязвил его самолюбие и пробудил интерес к ней. — Из дневника Анны Изабеллы Милбэнк:

«25 марта 1812 г. Впервые видела лорда Байрона. У него желчный рот. Он кажется мне искренним и независимым, то есть искренним, насколько возможно в обществе, если не выказывать презрения. Во время разговора он часто прикрывает рот рукой. Заявив о своей страстной любви к музыке, он добавил, что не понимает, как можно быть к ней равнодушным. Мне показалось, что ему стоило больших усилий сдерживать природную горячность и насмешливость, чтобы кого-нибудь не обидеть, но временами он презрительно надувал губы и раздраженно щурился. Вокруг и впрямь творилось что-то странное. Владевшая гостями безжизненная веселость красноречиво свидетельствовала об отсутствии подлинного веселья. Даже вальс не внес оживления. Музыку слушали потому, что так принято. Мысль подавлялась чванством. И это лучшее лондонское общество!»

Глава девятая

…этот неотразимо приятный джентльмен «во мгновение ока» менялся… — «Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе» (1 Кор. 15:51–52).


  193  
×
×