Информация

_____

«Скидки на все».

— Короче, едет мышь на своем «порше» по джунглям, — начал Стив Кузенc. — И вдруг слышит, как кто-то кричит: «Помогите!» Видит — яма. Он вылазит из своего «порше», смотрит вниз, а там — здоровенный орангутанг. И никуда ему не рыпнуться. «Видишь, вляпался, приятель, — говорит орангутанг. — Не выручишь?» Ну, мышь срывает… лиану. Опускает один конец в яму, а другой привязывает к буксировочному крюку своего «порше». «Держись, — говорит, — крепче». Хлоп — прыг в «порше» и дает задний ход.

Короче, потихоньку-полегоньку… Эй! Я говорю «эй!». Ты меня слушаешь?

— Слушаю. «Порше» — и что дальше? — Вид у Тринадцатого был совершенно больной.

— «Тыщу благодарностей, дружище, — говорит орангутанг. — Я тебя тоже как-нибудь выручу. Давай пять…» Через пять лет идет орангутанг по… по прерии. И слышит тоненький такой голосок: «Помогите! Помогите!» Видит яму. Заглядывает, а там внизу — мышь! «Где мой „порше“?» «Да ладно, не дергайся. Сейчас мы тебя вытащим». А мышь ему: «Как? Тут лианы не растут». А орангутанг в ответ: «Не дрейфь. Хер-то у меня на что?» Спускает свой хер в яму, и мышь по нему — шасть наверх.

Стив помолчал. Потом сказал:

— Хочешь знать, в чем здесь мораль?

— Ну?

— А мораль такая: если у тебя большой хер, то тебе никакой «порше» не нужен. Припаркуйся на Бейзинг-стрит. Во дворе у заброшенной автомастерской. Давай, двигай.

_____

Отец Марко в этот момент был в пятидесяти метрах от этого места на Кенсингтон-парк-роуд. Он потряс своим стаканом, подавая знак официанту, и сказал, обращаясь к Рори Плантагенету:

— «Брожу среди чудес», автор — Тад Грин. Прислали в обычном конверте. С лондонским штемпелем. Никакого сопроводительного письма. Копирайт пятьдесят четвертого года. Пару дней я даже не заглядывал в книгу. А когда заглянул, думаю — вот это да!

— Не понимаю, — сказал Рори, — за кого они нас держат?

— Сюжет, персонажи, место действия. Конечно, он изменил кое-какие имена. Но есть целые страницы — слово в слово.

— Посадили под лестницей… Тут слишком темно. И к тому же мочой воняет. Ты не чувствуешь? Извини. Продолжай. Официант!

Рори Плантагенет — это не псевдоним. Это его настоящее имя. И оно ему шло. Вид у него был до банальности патрицианский. И при этом вымирающий. Лет тридцать назад он жил бы на юге Франции со своей подругой — зрелой леди, которую звали бы ну, скажем, Кристабель Кембриджшир. Они с Ричардом были школьными друзьями, или, вернее, несколько лет они ходили в одну и ту же школу — самую плохую и самую параноидальную из частных школ на Британских островах.

— Когда имеешь дело с плагиатом, — сказал Ричард, — это всегда выплывает наружу. Когда — вопрос времени. Вот почему я и решил к тебе обратиться. Ты знаешь, что такое роман. И какое значение он может иметь.

Для Рори Плантагенета это было новостью. В целом приятной. Они с Ричардом были ровесники. После вечеров, проведенных на дружеских пирушках, Рори часто задумывался о своем месте в общем замысле мироздания.

— Я хочу навести там порядок, — сказал Ричард. — Кого мне действительно жаль, — добавил он и мельком подумал: разумно ли будет заказать третий джин с тоником, — так это леди Деми. Ей и без того приходится смириться со многим.

— Женщины?

— Не спрашивай меня. Лучше спроси Одру Кристенберри. Или Мерседес Соройя. Знаешь, у него даже есть… Но это уже другая история. Послушай. Меньше всего я хотел бы причинить Гвину зло. Он мой старинный друг, черт побери. И я люблю этого парня.

_____

Крестный отец Марко и предмет горячей любви Ричарда тоже был неподалеку — за квартал от происходящего. Гвин шел на запад по Лэдброук-Гроув. Он решил не ставить Фила в известность о своей вылазке. В любом случае, так рано Фил все равно еще не пришел. Первую половину дня Гвина охранял Саймон. Гвин решительно прошагал мимо станции метро, мимо рыбного бара «У Мика», приближаясь к шоссе Уэствей. Если что-то и случится, то это наверняка случится в туннеле Уэствей. В этой черной кишке, где даже стены пропитаны рыбьей слизью, разукрашены граффити и издают змеиное шипенье. Если что-то должно случиться, то это наверняка случится под Уэствей. Но ничего не должно было случиться. Гвин был уверен. Вчера вечером Фил сказал ему на кухне (безмолвные Саймон и Джейк с заговорщицким видом склонились над столом), что со всей этой «дребеденью», со всей этой «фигней» они скоро «разберутся». Скоро — может, даже завтра. «Кто он? — спросил Гвин. — Что вы собираетесь с ним сделать?» Фил только быстро мотнул головой и опустил глаза, но Джейк, не подымая от кофейной кружки своего помятого в регби лица, сказал просто: «Вам это знать не обязательно». И Гвину и вправду не хотелось этого знать. Он был спокоен. Вселенная снова любила его. Все было позади. И он смело шел вперед.