Зимняя сказка

– Бар-бар-бар-бар-бар… Белый Афган… Бар-бар-бар. Барбар-бар-бар-бар…

– Белый Афган… – Слова эти сразили Питера Лейка наповал.

Дальнейшее он помнил плохо. Выйдя из ресторана, он прошел Челси насквозь и направился к центру города, борясь с холодным северным ветром. Что бы ни означали слова «Белый Афган», они мгновенно лишили его только что обретенного душевного равновесия. Ноги отказывались ему повиноваться, но он понимал, что вернуться домой в эту минуту значило бы все испортить.

– Тик-так, тик-так, только так, только так. Тик-так, тик-так, только так, только так, – повторял он раз за разом. Он шел по людным, залитым светом витрин улицам, чувствуя, что прохожие вновь, как и прежде, боязливо уступают ему дорогу. – Нет-нет! Куда вы? Сейчас же перестаньте! – завопил он что было сил и тут же повторил упавшим голосом: – Перестаньте сейчас же. Я куплю собаку и приведу ее домой. Большую-большую белую собаку. Она будет моим другом. Я всегда любил собак. Я куплю себе белую собаку – огромного белого афгана. Да-да, вы слышите? Именно так я и поступлю!

Обилию магазинов в районе позавидовал бы и Кубла-хан. Повсюду, насколько хватало глаз, виднелись витрины бесчисленных универмагов в полмили длиной и в сто этажей высотой, в которых можно было купить все, что угодно. Обитателям трущоб, видевшим эти похожие на взметнувшиеся над городом храмы материализма с их эклектичными эмблемами и символами, вряд ли было ведомо их предназначение. Питер Лейк быстро отыскал магазин собак и попросил продавца подыскать ему приличного белого пса.

– Хотите шармея? – поинтересовался продавец.

– Спасибо, я уже ел, – покачал головой Питер Лейк.

– Вы меня не так поняли, сэр. Шармей – это прекрасная собака чисто-белого цвета!

– Ах так… Позвольте мне на него глянуть.

Продавец исчез за дверью, но тут же вернулся с крохотной белой собачкой под мышкой.

– Нет-нет, только не это, – нахмурился Питер Лейк. – Мопсы мне не нужны. Таких животных заводят только старые дамы, не имеющие ни малейшего понятия о том, как должна выглядеть настоящая собака. Мне, пожалуйста, что-нибудь посерьезней.

– А что вы скажете о нашей Ариадне? – полюбопытствовал продавец, указывая на красивого белоснежного сенбернара.

– Собака что надо, – ответил Питер Лейк, потрепав Ариадну по голове. – Хорошая девочка.

– Лучше не бывает! – поддакнул продавец.

– Вот только для меня она мелковата.

– Мелковата?!

– Вы не ослышались. Мне хотелось бы обзавестись по-настоящему крупной собакой.

– Тогда вам следует отправиться в «Понмойз». Они специализируются на крупных породах.

Найти «Понмойз» не составляло никакого труда. Смотрители кормили сидевших на толстенных цепях, истекавших слюной огромных псов двадцатифунтовыми кусками вырезки и подстригали их садовыми ножницами.

– Мне нужна крупная белая собака, – обратился Питер Лейк к самому господину Понмою.

– Нет проблем, – ответил тот, представив ему белоснежного мастиффа высотой в пять футов.

Питер Лейк несколько раз обошел вокруг собаки и отрицательно покачал головой.

– Нет, мне нужна собака покрупнее.

– Покрупнее? Таких собак просто не бывает! Он весит целых двести пятьдесят фунтов!

– Как бы вам это объяснить… Мне хотелось бы обзавестись ПО-НАСТОЯЩЕМУ КРУПНОЙ белой собакой!

– Вероятно, вам нужна не собака, а лошадь! – пожал плечами Понмой.

Питер Лейк задумался.

– Хм… Лошадь, говорите? Кто знает, может быть, вы и правы. Я мог бы держать ее в стойле и кататься на ней по парку.

Вскоре в стоявшем в комнате Питера Лейка книжном шкафу, в котором прежде лежали только шестеренки и подшипники, появились сотни книг о лошадях. Здесь нашлось место для такой классики, как «Содержание и кормление лошадей» Роберта Кана, «Анатомия лошадей» Берчфилда и «Объездка лошадей» Тернера. Он обошел все крупные книжные магазины города и скупил всю существующие книги на эту тему, о существовании многих из которых мир мог узнать разве что на Страшном суде. К числу этих книг относились: «Воспоминания армейского конюха» Моффе Саутгейта (вся его долгая жизнь прошла на конюшне, расположенной рядом с аэродромом, принадлежавшем военно-морским силам), «Каталог алабамских скребниц (1760—1823)» Джорджии Фэтвуд, «Афро-калифорнийская выездка» Сьерры Леона, «Скачи что есть мочи, сукин сын!» Фулыуры Франго и инкрустированная золотом книга для кофейного столика весом в сорок фунтов, напечатанная на веленевой бумаге и носящая название «Изображения крупных белых лошадей», стоимость которой составляла около четверти месячного жалованья Питера Лейка.