Лунный парк

– Да-да, есть. А что?

Миллер притормозил, изучая записи, и пробурчал себе под руку:

– Это просто точка входа. Вот и все.

– Могу я задать вам вопрос?

Переворачивая страницу блокнота, Миллер кивнул.

– А что, если… а что, если это необъяснимое присутствие… не захочет уходить? – Я сглотнул. – Что тогда?

Миллер поднял на меня глаза.

– Я должен донести до них, что помогаю им переместиться в лучший мир. Они на самом деле даже очень благодарны за любую помощь. – Он помолчал. – Это измученные души, мистер Эллис.

– А почему они… так измучены?

– На это могут быть две причины. Некоторые еще не осознали, что умерли. – Он снова сделал паузу. – Другие должны передать информацию живым.

Теперь замолчал я.

– И вы помогаете им решить… эти проблемы?

– По обстоятельствам, – пожал он плечами.

– И от чего это зависит?

– От того, демон это, или призрак, или, как в вашем случае, созданные вами же сущности – изуродованные твари, которые как-то проявили себя в вашей реальности.

– Но я не понимаю, – не отставал я, – в чем разница между призраком и демоном?

Когда я задавал этот вопрос, никакой закусочной уже не было. Были только Миллер и я, подвешенные в кабинке за пределами реального мира – что бы для меня это теперь ни означало.

– Демоны зловредны и могущественны. Призраки просто сбиты с толку – потеряны, уязвимы.

Миллер резко засунул руку в карман джинсовой куртки и вытащил вибрирующий мобильный. Проверив номер, он скинул звонок. Все это время он продолжал говорить, будто рассказывал об этом уже миллион раз.

– Призраки берут энергию из многих источников: свет, страх, грусть, мучения – все это дает духам силы, возвышает их. Но призраки не склонны к насилию.

У тебя-то демоны, прошептал писатель.

– Демоны – это олицетворение зла, и они преследуют людей, которые безрассудно пустили их в свою жизнь. Помните, что я говорил об антагонизме? Демоны появляются, когда чувствуют враждебность по отношению к себе, и основная их цель – ответить враждебностью на враждебность. Демоны очень злые.

– Вы должны мне помочь, – говорил я. – Вы должны помочь нам.

– Можете больше не убеждать меня, что вы напуганы, мистер Эллис, – сказал Миллер. – Я это и так вижу.

– Хорошо, хорошо, хорошо, но что теперь?

– Я приду к вам в дом, чтоб определить природу духов.

– А потом что? – с надеждой спросил я и только потом спохватился: – Спасибо.

– Если в вашем доме поселились демоны, а похоже, так и есть, тогда вас ждет битва.

– Почему?

– Потому что, чем бы это ни было, оно питается страхом. В общих страхах всех обитателей дома они черпают энергию. И, в зависимости от степени страха, духи способны нанести непоправимый ущерб.

– Почему это происходит со мной? Почему я?

– Похоже, что вас преследует посланник. – Миллер помолчал. – Ваш отец, Патрик Бэйтмен и тварь, которую вы придумали еще в детстве.

– Но что это за послание? Что он хочет мне сообщить?

– Это может быть целый ряд вещей.

Мир перестал существовать. Я уставился на Миллера и больше уже ничего не чувствовал. Исчезло все, кроме его голоса.

– Иногда духи становятся вами.

Миллер следил за моей реакцией. Но ее не последовало.

– Понимаете, мистер Эллис? Эти духи могут быть проекцией вашего внутреннего «я».

– Мне кажется… меня предостерегают…

– Кто?

– Мой… отец? Мне кажется, отец хочет что-то сообщить.

– Судя по тому, что вы рассказали, это очень даже вероятно.

– Но… что-то… как будто его останавливает… словно… – Я сбился с мысли.

Миллер помолчал.

– Кто принес в дом эту игрушку, мистер Эллис?

– Я, – прошептал я. – Я принес.

– А кто придумал Патрика Бэйтмена?

Шепотом:

– Я.

– А ту тварь в коридоре?

Снова шепотом:

– Тоже я.

Я вернулся к жизни, когда Миллер подпихнул мне по столу свой блокнот.

Он хотел, чтобы я кое-что там посмотрел.

Я увидел слово, написанное заглавными буквами: «TERBY».

И внизу то же слово задом наперед: «YBRET».

Почему, Брет?^[35]

Я наконец смог вздохнуть.

– Когда ваш день рожденья, мистер Эллис?

– Седьмого марта.

Миллер постучал колпачком ручки внизу страницы.

Между цифрами Миллер провел линию.

Красными чернилами: «3/07 Эльсинор-лейн».

– Может, нам просто переехать? – Я задыхался. – Может, нам просто уехать из этого дома? – Я уже не мог сдерживаться. – Может, нам просто уехать в другой город?

---

35 Why, Bret? (англ.)