Материя

— Понимаю. Мы вас виноватим. Приношу вам свои извинения.

— «Виноватите»? Это что-то новенькое — раньше в ОО так не говорили.

— Нет, это на моем родном сарлском. Мой народ иногда использует сланные стровечки. Странные словечки. — Анаплиан прикрыла рот ладонью и хихикнула.

— Вам должно быть стыдно, — печально сказал круглый. — Нет, в самом деле, мы ничуть не лучше — вы ничуть не лучше — дикарей. Они, как и вы, всегда находят оправдания своим преступлениям. А их просто не нужно совершать.

— Я вас прекрасно понимаю. Правда.

— Тогда вам должно быть стыдно. Скажите, что вам стыдно.

— Нам стыдно, — заверила его Анаплиан, — Постоянно. Однако мы можем доказать, что наши действия приносят свои плоды. Наше вмешательство и грязные трюки. Они приносят плоды. Наше оправдание — в статистике.

— Я спрашивал себя, как мы дошли до этого. — Мужчина горько улыбнулся и закивал, — Непререкаемые заповеди Контакта, ОО. Вся эта чушь с бородой, глупость несусветная.

— Это не глупость... Как и не истина.

Круглый, покачивая головой, сполз с высокой табуретки. Его буйная темная грива совсем растрепалась, волосы стояли клочьями. Ужасно непривлекательно.

— Мы ничего не можем с этим поделать, — печально, а может, сердито сказал он. — Разве нет? Никак не можем вас изменить. Вы продолжите заваливать мир дерьмом, и оно будет громоздиться вокруг вас, вокруг нас, пока всем не откроется настоящая истина, а не ваша сраная статистика. А до того времени мы ничего не сможем поделать.

— В драке с нами у вас нет шансов, — рассмеялась Анаплиан.

— Очень смешно.

— Извините. Дешевый прием. Прошу прощения. Мне стыдно.

Человек снова покачал головой.

— Как бы вам ни было стыдно, этого все равно недостаточно. Всего доброго.

Он пошел прочь. Анаплиан смотрела ему вслед.

Ей хотелось сказать круглому, что все в порядке, что на самом деле беспокоиться не о чем, что Вселенная — ужасное, совершенно равнодушное место, куда пришли люди и добавили еще больше страданий и несправедливости, и все стало гораздо хуже, чем он может себе представить, но она знает этот мир, потому что изучала его, жила в нем, пусть и недолго. Его можно улучшить, но лишь запачкав руки, и надо сначала сделать попытку (попытка — твой долг, твоя обязанность), чтобы убедиться в верности своего пути. Иногда это подразумевает использование ОО, и вот мы опять там, откуда начали. Анаплиан поскребла голову.

Конечно же, они постоянно беспокоились насчет собственной правоты. Все ее знакомые по ОО время от времени предавались таким мыслям. И конечно же, утешали себя тем, что правы. А иначе разве они оказались бы в ОО и делали то, что делают?

Может, круглому все это было известно. Какой-то голос говорил ей, что этот тип — сам агент ОО или что-то в этом роде. Может, он из другого подразделения Контакта. А может, его подослал корабль. Или один из Разумов, наблюдающих за ситуацией с мортанвельдами — так, на всякий случай. Чуть не разбил ей голову деревянным шариком — хорошенький способ проверить, разоружили человека должным образом или нет.

Последнюю «Месть За» Анаплиан оставила нетронутой на стойке бара. «Мы тут все Фракция мира, сучий ты потрох», — пробормотала она и, пошатываясь, побрела прочь.

* * *

Перед тем как сойти с «Семенной дрели», Анаплиан попыталась выяснить, что известно о последних событиях на Восьмом уровне Сурсамена. Частично она делала это сама, частично — с помощью агентов (несложных и недолговечных личностных конструктов), которых отправляла в галактабазу данных на поиски информации.

Она искала не только подробности, но и любой намек на то, что за сарлами ведется пристальное наблюдение. Слишком много продвинутых цивилизаций, казалось, верили, что сама примитивность малоразвитых культур и присущий им высокий уровень насилия автоматически дают право шпионить за ними. Даже обществам, намного отставшим от Культуры в технологическом плане, производство машин для производства машин, которые производят другие машины, в материальном отношении совершенно ничего не стоило. Полученная туча инструментов — каждый, если нужно, не больше пылинки — могла при поддержке крупных космических аппаратов вести сплошное наблюдение за всей планетой и передавать в мельчайших подробностях происходящее практически в любом месте.

Такие действия ограничивались договорами и соглашениями, но их обычно заключали лишь самые развитые и устойчивые сообщества, а также те, кого они прямо контролировали или плотно опекали. Для тех, кто лишь недавно вошел в число избранных — эволютов галактической метацивилизации, — эта технология оказывалась новой игрушкой и поначалу приносила массу удовольствия.