Дэниел Мартин

— Насчёт Китая мы ещё посмотрим, мой милый друг. То, что я говорю, относится к Западу. К Европе и Америке.

— Но я не понимаю, как можно было бы остановить Англию, если по меньшей мере половина её населения стремится к большему равенству? Разве только силой?

Теперь я совершил faux pas²⁵⁸, и от возможности указать мне на ошибку в глазах моего собеседника зажёгся огонёк зловещего удовольствия, тут же спрятавшийся под притворным сожалением.

— Я не испытываю ни малейшего желания прибегать к методам полковников a la grecque²⁵⁹.

— Я этого и не предполагал.

Но я именно это и предполагал, и Фенуик это понял. Он отказался от предложенного бренди.

— Последняя возможность для нашей страны выйти из состояния комы истончается с каждым днём. Вот и всё.

— У вас в Вестминстере все думают так же, как вы?

Он только фыркнул в ответ на столь наивный вопрос.

— У нас в Вестминстере все думают только о том, что от независимости парламентских фракций следует избавиться как можно скорее и любой ценой. Новая Святая Троица — триумвират «Главных кнутов»²⁶⁰. Оттого-то все эти проблемы, которые в нормальной стране доминировали бы в период избирательной кампании, отодвинуты на задворки. Вершители политических судеб всех трёх партий в этом совершенно единодушны. Не дай Бог, чтобы мы призывали избирателей задуматься над жизненно важными вопросами. Кроме денежных, разумеется.

Воцарилась тишина. Потом он улыбнулся мне уже более естественно, как бы говоря: «Не стоит судить обо мне по первому впечатлению».

— Уверяю вас, с точки зрения большинства моих коллег, мои взгляды способны отравить всю избирательную кампанию. — Он взглянул на Эндрю: — Боюсь, наш общий друг тоже так считает.

— Довольно тщеславный парень — наш общий друг, — пробормотал Эндрю.

— Догадываюсь. Что ж, пожелаем ему удачи.

— А вы и вправду полагаете, что всё может кончиться кровавой баней?

— Я полагаю, что представление о том, что мы все послушно встанем в очередь за тёплым местечком в коммунистическом раю, основано на абсолютном непонимании британской сути. Конечно, мы смогли даже с некоторым удовольствием переносить лишения во времена гитлеровской угрозы — угрозы внешней. Но я полагаю, что мы лишимся своего хладнокровия, когда эти лишения будут навязываться нам изнутри. До массы людей вдруг дойдёт — и я не имею в виду исключительно либеральных представителей среднего класса вроде вас, — что их нагло водят за нос. Не сомневаюсь, они почувствуют отчаяние и гнев. И в то же время им тогда придётся иметь дело с весьма значительным репрессивным аппаратом нового государства, подавляющим всякое инакомыслие. И я что-то сомневаюсь, что крикетная этика²⁶¹ сильно нам в этом случае поможет.

Дверь, ведущая в гостиную, вдруг открылась, и на пороге появилась улыбающаяся Каро. В руке она держала охотничий хлыст.

— Мне велено показать вам вот это.

Фенуик вскинул руки в притворном отчаянии:

— Моя дорогая, вы самый очаровательный загонщик на свете. Тем более что ваш папенька чуть было не уложил меня на лопатки по всем вопросам.

Я вышел из столовой с ощущением полнейшего абсурда, хорошо рассчитанной бессмыслицы. Портвейн, бренди, обстановка восемнадцатого века при свете свечей… многие поколения сквайров, должно быть, рассуждали здесь именно так о мирах, идущих ко всем чертям… с меньшими основаниями, но, несомненно, с большей верой в собственные слова, чем Фенуик. Он так явно играл, излагая свои взгляды, которые по сути своей его совершенно не интересовали… казалось, он просто излагает содержание инструкции, полученной в связи со своей второй профессией, поясняя трудные места двум неискушённым юнцам. Всё это выглядело в каком-то смысле унизительно. Отдавало запахом «гнилых местечек»²⁶²: с какой стати этому человеку позволено решать — пусть и не прямо — нашу общую судьбу? И дело даже не в его политических, мрачно-милленаристских²⁶³ взглядах, но в очевидном безразличии к реальной основе этих самых взглядов. Похоже было, что то, о чём он говорит, забавляет его гораздо больше, чем тревожит.

На самом деле за умелой аргументацией и политической искушённостью Фенуика скрывался глубочайший эгоизм, то, что я всегда с неприязнью угадывал в теоретических выкладках консерваторов; во всяком случае, именно эгоизм лежит в основе уверенности каждого отдельного представителя этой партии в том, что те, кто любим Фортуной, должны во что бы то ни стало сохранить плоды её любви. Эгоизм этот никуда не делся, вопреки всем разговорам о системе отбора по достоинствам, вопреки псевдобиологическим доводам, которые только что приводил и Фенуик, вопреки левым настроениям, возникшим в его партии после 1945 года: неизменно её фанатическое упорство, нежелание сдвинуться с места, она словно пёс, которого тянут к конуре, а он упирается всеми четырьмя лапами, только бы сохранить status quo. Впрочем, возможно, что — как свойственно всем политикам — он, хоть и не всерьёз, пытался получить лишний голос в свою пользу, а может, разглагольствовал просто из озорства, чтоб не так скучно было. Но он гораздо более привлёк бы мои симпатии, да и моё внимание к тому, что говорил, если бы я мог различить хоть малейшую нотку горечи или отчаяния в его голосе. Эндрю, по крайней мере, воспринял необходимость пережить эти колоссальные исторические и социальные перемены как вызов ему лично… может быть, опять-таки как азартную игру, однако ставки в этой игре для него были весьма реальными.

---

258 Faux pas — ложный шаг (фр.).

259 A la grecque — по-гречески (фр.). Имеются в виду «Чёрные полковники» — название военной хунты, захватившей власть в Греции в 1967–1974 гг.

260 «Главный кнут» — главный организатор парламентской партийной фракции.

261 Крикетная этика — этика честной игры. Крикет — национальная английская игра, слегка напоминающая русскую лапту. Характеризовалась строгим соблюдением правил, что вошло в поговорку.

262 «Гнилые местечки» — малонаселённые, совершенно обезлюдевшие или даже вообще исчезнувшие к XVIII — XIX вв. городки и деревни Великобритании, обладавшие старинным правом представительства в парламенте. Члены парламента от «гнилых местечек» в большинстве случаев просто назначались владельцами этих земель. Были лишены самостоятельного представительства в парламент в 1867 г.

263 Милленарист — здесь: ожидающий в скором времени конца света и Страшного суда.