Заблудший ангел

Но долго лежать неподвижно ей не пришлось. Вскоре ожили пальцы Пэйса, и он стал ее поглаживать. Ужаснувшись, Дора вскрикнула и скинула одеяло.

Но он легко удержал ее одной рукой.

– Наверное, это возможно, – прошептал он задумчиво ей в спину, – если ты только…

Дора едва не выпрыгнула из кожи, когда он просунул руку у нее между ног, стал поглаживать и уже притиснулся поближе.

– Но это же неприлично! – прошептала она в ужасе. – Оставь меня, Пэйс. – Она еще больше почувствовала неотложную потребность. – Я не могу, Пэйс, пожалуйста. Мне нужно встать. Пожалуйста, оставь меня сейчас.

Возможно, до него, наконец, дошла настойчивость ее интонации. Он приподнялся на локте и неуверенно взглянул на Дору:

– Я делаю тебе больно? Что-то не так?

– Мне нужно в уборную, – процедила она сквозь зубы, желая, чтобы он провалился к черту. Она еще никогда и ни с кем не говорила о своих интимных нуждах. А теперь у нее есть муж, и он будет так же осведомлен о них, как о своих собственных. Не очень-то приятно это узнавать.

– Проклятие, – проворчал Пэйс, – ведь ночью выпал снег. – У тебя что, нет здесь ночного горшка?

Он вылез из постели голый, и словно не отдавая себе в этом отчета, стал искать в стоячем умывальнике вышеозначенный предмет. Широко улыбаясь, он достал его и повернулся к сильно покрасневшей жене, стоящей у постели и укрывшейся под всем, что можно было стащить с матраса.

Доходило до него медленно. Сначала его больше занимал вид его новобрачной в ее самом неприглаженном виде. Волосы Доры растрепались, ее льняные локоны падали на лоб, лезли в глаза и ласкали завитками шею. Краска в лице, смущение и несчастное выражение глаз наконец все ему объяснили. Ему надо удалиться.

Натянув кальсоны, он поспешно вышел.

Дора сбросила покрывала и с облегчением схватила горшок. Да, муж ее очень привлекателен в обнаженном виде, особенно когда возбужден. Но ее физиологическая потребность была сейчас гораздо сильнее его мужской привлекательности. Она облегчилась и возблагодарила Господа за то, что люди от смущения не умирают.

Одеваясь, Дора старалась не думать о Пэйсе, но это было довольно трудно сделать, подбирая с пола сюртук и вязаные рейтузы, брошенные на пол. Она прекрасно знала, как они замечательно сидят, натянувшись на его сильных ногах и мускулистых бедрах. Часы, проведенные верхом на коне, и должны были сформировать такие конечности. Она старалась не смотреть на прорезь в рейтузах, сделанную для его телесных мужских нужд. Вот об этом-то самом, о его мужском естестве, она и старалась не думать.

Что ж, она хочет быть ему женой. Дора дала ему право быть с ней, когда в первый раз легла с ним прошлым летом. И он сделал это право законным, женившись на ней. Дора уже не владеет собственным телом одна и самостоятельно. Она во всех смыслах принадлежит своему супругу.

Господи Боже, что же такое она над собой учинила?

Глава 23

Гнев бывает глуп и нелеп, и человек, будучи не прав,

может быть раздражен.

Но человек никогда не впадает в ярость,

если он, по сути дела,

в том или ином отношении прав.

Виктор Гюго «Отверженные»

– Будь прокляты эти Николлзы. Будь они прокляты все вместе и порознь!

Схватив пустой кувшин из-под табака, седой мужчина швырнул его об стенку, едва не задев молодого человека, сидевшего в кресле у конторки, положа ногу на ногу. Говоривший вряд ли даже заметил, что мог попасть в него, так как рыскал в ящике стола в поисках случайно завалявшейся сигары. После апоплексического удара несколько лет назад пальцы у мужчины скрючились, а движения стали неловкими, что еще больше его бесило.

– Надо мне было нанять адвоката, прежде чем выдавать свою девочку за одного из этих ублюдков. Они ничего как следует не могут сделать.

Молодой человек спокойно достал из внутреннего кармана сюртука маленькую сигарку и протянул ее собеседнику.

– Я и в голове не держал, что Чарли может умереть.

– Он мог умирать, но наследницами сделать мою дочь и внучку!

Итэн Энндрьюс схватил сигарку и смял ее зубами.

– Кто бы мог подумать, что этот выродок все оставит Пэйсону? Бессмыслица какая-то!

– Это повредило нашим планам, но только слегка, Итэн. Успокойся, и не устраивай скандала. Мы пойдем окружным путем.

С минуту Итэн яростно попыхивал сигаркой, затем, вынув ее изо рта, зверем посмотрел на посетителя.