Выбор оружия

Он завидовал тем, кого сейчас видел, и знал, что они испытывают точно такое же чувство по отношению к нему. Конечно, он спит в мягкой постели — не в грязном окопе… и отдаёт приказы, тогда как они лишь выполняют их.

А ещё — ему удалось найти силы и признаться себе, что он завидует Элетиомелу. Так хотелось хоть чуть-чуть походить на своего бывшего друга, ныне заклятого врага, быть хоть немного таким же хитрым и коварным. Усевшись за стол, он откинулся на спинку кресла. Подумал: «Мой трон…» и впервые за много дней тихонько засмеялся. Он ощущал полнейшее бессилие. Во дворе остановился грузовик. Он услышал рявканье какого-то вояки, торопливый разговор. Что-то случилось там — массированная бомбардировка? Затем грузовик уехал, но он почему-то долго слышал шум его двигателя. На лестнице раздались голоса, и что-то в их интонации показалось ему странным: кто-то из невидимых собеседников говорил на повышенных тонах, но другие старались произносить слова как можно тише. Раздавшийся крик оборвался; он трясущимися пальцами расстегнул кобуру и достал пистолет — игрушка, не способная его защитить! Он подошёл к двери и чуть приоткрыл её, потом протиснулся в эту щель. Его адъютант стоял у двери напротив и смотрел вниз, в холл. Он присоединился к нему.

Несколько солдат, один из младших командиров и Ливуэта стояли вокруг маленького белого стула. Его сестра выглядела расстроенной. Он начал спускаться вниз. Женщина внезапно бросилась ему навстречу, прыгая через несколько ступенек, подхватив подол юбки. В конце концов они встретились, и она упёрлась ему в грудь обеими руками. Он пошатнулся и сделал шаг назад.

— Нет! — Глаза женщины блуждали. — Вернись!

— Ливуэта, — раздражённо произнёс он, пытаясь заглянуть ей за плечо, чтобы увидеть, что происходит в холе.

Женщина снова толкнула его в грудь.

— Возвращайся к себе в кабинет, — умолял его странный, полный ужаса голос сестры. — Назад!

— Ливуэта, прекрати немедленно! Я хочу знать что происходит.

Решительно отодвинув её в сторону, он сбежал вниз по лестнице, грохоча сапогами. Сестра бросилась следом, пронзительно крича:

— Вернись! Умоляю!

Люди молча расступились, когда он приблизился к ним, звонко печатая шаг по каменным плитам пола.

Стул был очень маленький, взрослый человек сразу сломал бы его своим весом. Маленький белый стульчик… он сделал ещё несколько шагов и… окружающие его люди, холл, замок, мир, Вселенная исчезли во тьме и безмолвии, а он медленно шёл и шёл к стулу… сделанному из костей.

Бедренные кости превратились в задние ножки, берцовые — передние. Кости рук пошли на изготовление спинки, так же, как и ребра, а сиденье было сделано из тазовых костей. Много лет назад он был разбит на куски срикошетившей пулей на каменном корабле, поэтому совершенно отчётливо виднелись вставки из тёмного материала, использованного хирургами для его восстановления.

Её кожу выдубили и сделали подушечку с обыкновенной пуговкой на месте пупка, и только в одном углу сохранился фрагмент тёмных, с рыжим оттенком, волос.

Сидя снова за своим столом, он обвёл глазами комнату: все предметы потеряли свои очертания и казались несколько смазанными. Собираясь протереть глаза, он поднял руку и обнаружил в ней пистолет. Он приставил его к правому виску. Конечно же, Элетиомел ждёт от него именно этого поступка. И действительно, разве есть шансы в борьбе с таким чудовищем? В конце концов человек способен вынести лишь то, что ему по силам, и не больше…

Кто-то стучал в дверь, выкрикивая одно и то же слово, возможно, его имя. Так глупо… Правильный Поступок. Единственный Выход. Почётный Исход. Какая чушь!

Рука его дрожала, он заметил, что дверь начинает поддаваться — кто-то сильно колотил по ней. Для такой цели ему следовало выбрать пистолет побольше, ведь он прекрасно разбирается в оружии, в применении оружия… Всё, что угодно, может стать оружием. Он с силой прижал пистолет к виску и надавил на спуск.

Через час окружившие «Стабериндо» войска пошли на приступ — в то время врачи ещё боролись за его жизнь.

Это был хороший бой, и они чуть не победили.

Глава 14

— Закалве…

— Нет.

Все тот же отказ.

Они стояли у края большой, аккуратно подстриженной лужайки парка. Ласковый бриз, путаясь в ветвях деревьев, доносил слабый аромат цветов; утренний туман все ещё окутывал прозрачной пеленой два солнца. Сма раздражённо передёрнула плечами и отвернулась.