— А где он живёт?
— В апартаментах куратора, они сообщаются с библиотекой.
— Бейчей когда-нибудь выходит на поверхность?
— Насколько нам известно, нет. Он тихонько присвистнул.
— Ну, это может стать проблемой… а может, и нет.
— А как твои дела?
— Отлично. Жду, когда откроются офисы, я оставил сообщение на автоответчике с просьбой позвонить мне. А потом начну вызывать суматоху.
— Тут не должно возникнуть трудностей. Всем даны необходимые инструкции. Если возникнут осложнения, свяжись с нами.
— А насколько велика эта корпорация, я имею в виду «Авангард»?
— Достаточно велика.
— И всё-таки?
— Ну, покупать острова или страны мы не рекомендуем, но в остальном делай что хочешь. Только достань нам Бейчея. Быстро.
— Ладно. Пока.
Едва он положил трубку, телефон зазвонил снова.
— Господин… Стабериндо?
— Да.
— Доброе утро. Моя фамилия Кьяплор, я из…
— А, юрист…
— У меня имеется телеграмма, на основании которой я предоставляю вам полный доступ к деньгам и ценным бумагам «Авангарда».
— Знаю. Вас это устраивает?
— Это беспрецедентная степень индивидуальных полномочий. Правда, политика «Авангарда» никогда не была стандартной.
— Хорошо. Прежде всего мне нужно достаточное количество средств, чтобы снять на месяц два этажа «Эксцельсиора». Впоследствии я собираюсь приобрести ещё кое-что.
— Например?
Он вытер губы салфеткой.
— Ну, для начала, скажем, улицу.
— Что? Улицу?
— Да, где-нибудь недалеко от центра города. Не очень длинную. Вы сможете подыскать мне её как можно быстрее?
— Э… да, непременно, мы начнём сегодня же. Я…
— Через два часа я позвоню в ваш офис, к тому времени, пожалуйста, постарайтесь удовлетворить мою просьбу.
— Два часа? Ну… э…
— Пусть этим займутся ваши лучшие сотрудники.
— Да.
— Итак, увидимся через пару часов.
— До свидания.
Он снова включил звук.
«… за последние две сотни лет было воздвигнуто очень мало новых зданий, поэтому Солотол с полным правом можно назвать музеем. Три университета, расположенных в центре, несколько оживляют размеренную городскую жизнь, но общий вид города, как утверждает большинство туристов, достаточно архаичен. В этом его особая прелесть, ведь иногда возникает желание окунуться в прошлое и увидеть поезд, который движется по металлическим рельсам, а, подняв голову, не обнаружить никакого воздушного транспорта у себя над головой».
По его распоряжению улицу украсили разноцветными фонариками, воздушными шарами и расставили под тентами столы и стулья — для тех, кого привлечёт бесплатная выпивка. Играла музыка; из старой мортиры, установленной на одной из крыш, он сам выстреливал в толпу мелкими бумажными купюрами, и банкноты падали, словно хлопья раннего снега.
Движение на соседних улицах было почти полностью перекрыто, так как праздник вызвал необычайное оживление в городе. Улыбающиеся люди (тем, у кого было мрачное выражение лица, выдавали смешные маски) бродили парами или небольшими группами, пускались в пляс под весёлые мелодии. Они громко хохотали, читая листовки с политическими анекдотами, а также транспаранты, закрывающие фасады. Красивым девушкам вручали букеты цветов, а также небольшие флакончики с парфюмерными новинками. Большой популярностью пользовался «Киоск комплиментов», где за ничтожную плату человеку говорили, какой он (или она) милый, хороший, сдержанный, красивый, весёлый, доброжелательный и так далее.
Устроитель праздника смотрел на них сверху, опираясь на мортиру. Из шумной многоликой толпы его взгляд выхватил двоих. Мужчина — высокого роста, элегантно одетый, однако впечатление портила причёска: коротко подстриженные волосы, словно приклеенными к черепу. Женщина — одного с ним роста, стройная, одета во что-то мешковатое тёмно-серое, чёрные прямые волосы до плеч. Она не шла, а выступала, словно её провожали восхищённые взгляды толпы. Время от времени мужчина и его спутница перебрасывались несколькими фразами, не глядя друг на друга.
Почему-то ему казалось, что их фотографии показывали при инструктаже; и на всякий случай он передал их изображение на терминал, который теперь носил как серьгу. Тем временем парочка скрылась под развевавшимися на ветру транспарантами в конце улицы.
Полил сильный дождь, загнав публику под тенты, но он скоро кончился, и веселье вспыхнуло с новой силой. В посветлевшее небо взлетели яркие гирлянды воздушных шаров, то здесь, то там со звучными хлопками взрывались ароматические «бомбы», окутывая толпу дымом.