Взгляд с наветренной стороны

В пещере находилось еще около двадцати таких же существ, но все они были явно мертвы и гнили.

Под руками существа находились еще нечто, поначалу показавшееся Огену огромным наростом покрытой шерстью кожи, но, приглядевшись повнимательней, он понял, что это тоже была конечность. Темная полулапа восьмиугольной формы оканчивалась тупыми наростами вроде когтей. Снизу из широких бедер росли две мощные ноги, а на месте гениталий курчавился густой мех. Хвост оказался тоже полосатым. Кабель, очень похожий на тот, что Оген видел внутри Иолеуса, шедший из головы раптора-разведчика, вел из головы существа в стену. Запах здесь стоял еще хуже, чем у Иолеуса, и самочувствие Огена было ужасным. Внутренности бегемотового дерева оказались испещрены трещинами, провалами, ямами и туннелями, позволявшими внутренним обитателям быстрее исполнять свои обязанности. Теперь весь рельеф настолько расползся, что по этим каналам разом могли проходить несколько рапторов.

Весь пол стал скользким от каких-то жидкостей, стекавших со стен и отвратительно вонявших, с потолка свисали, как флаги, ошметки какой-то плоти, а в трещины то и дело проваливались то нога, то крыло, а то все тело ступавших разведчиков. То тут, то там еще можно было встретить каких-то живых тварей, питавшихся разлагающимся телом дерева, которое они обслуживали. По дороге раптор и Праф по привычке смахивали со стен паразитов, рвали их на кусочки и бросали на пол позади себя.

Наконец, они добрались до помещения, где дерево хранило знания, полученные от предков, родственников и гостей. Как только они зашли в пещеру, по ней пробежала судорога, заставившая затрястись все стены и переместиться несколько полусгнивших тел. Двое разведчиков быстро приблизились к стене, где висело вроде бы еще живое существо, и принялась изучать то место, куда входил кабель. Один из них держал что-то маленькое и блестящее.

– Ты знаешь природу этого существа? – уточнил Праф.

– Нет, – признался Оген, посмотрев на висевшее тело. – То есть не совсем. Выглядит как-то очень знакомо. Наверное, я видел его на экране или еще где-то. Но я не знаю, что это.

– Но это точно не из ваших?

– Конечно, нет! Посмотри сам. Он гораздо больше, глазищи, как у собаки, и совсем другая голова! Мне кажется… м-м-м… я и сам не своего сорта, ну, изначально, если ты понимаешь, о чем я. – Оген обернулся к Прафу, раскрывшему рот от таких речей. – Но самое главное отличие – это, естественно, эта конечность… Кажется, это называется экстранога или экстраступня. Ну, она такая же, как и те, что растут нормально, но только вот в середине… Видишь? Сдается мне, что когда-то и тут было две полноценные ноги, но они как-то смутировали, и вот, пожалуйста…

– Так ты не знаешь, кто это?

– Хм-м-м, пожалуй, нет. Извини. Нет, не знаю.

– А как ты думаешь, если мы сможем сделать так, что оно заговорит, ты сможешь с ним объясниться?

– Что?

– Да оно не мертвое! Подсоединено, конечно, к мозгу Сансемина, который мертв, но все-таки само существо еще пока живо. Если мы сумеем отсоединить его от мозга покойника, тогда оно, может, и заговорит. Словом, если все получится, ты сможешь понять, что оно говорит?

– О! Хм… Сомневаюсь.

– Вот несчастье! – Праф помолчал минутку. – Но все-таки надо постараться отсоединить его, и чем быстрее, тем лучше. И для существа, и для нас, у которых останется меньше шансов взлететь на воздух вместе с Сансемином.

– Да ты что!? – Всплеснул руками Оген. – Так и не раздумывай больше! Давай, отсоединяй скорей! И бегом отсюда! Я хотел сказать, побыстрее отсоединяй!

– Сейчас, – важно ответил Праф и стал грозно наскакивать на двух рапторов, возившихся у стены. Те что-то пищали и издавали странный клекот. Но вдруг они бросили работу. Возникло какое-то недоразумение.

Стены пещеры снова затрясло, пол под ногами заходил ходуном, так что Огену пришлось растопырить руки, чтобы сохранить равновесие. Во рту у него подозрительно пересохло. Откуда-то явственно потянуло теплым воздухом, от которого подозрительно пахло метаном. Этот запах мгновенно перебил вонь гниющего мяса, но Огена стало теперь подташнивать уже от страха. Кожа похолодела и стала липкой.

– Пожалуйста, пойдем, – прошептал он.

Оба раптора делали что-то с обеих сторон безжизненного тела исследуемого экспоната, копались и суетились. Вдруг по существу волной прошла дрожь, и оно подняло голову. Потом слегка зашевелило челюстью и открыло глаза, оказавшиеся огромными и черными. В следующее мгновение существо поглядело на рапторов с обеих сторон, на разбросанные по пещере останки и медленно перевело взгляд на Прафа и Огена Цлепа. И тогда произнесло что-то на языке, явно Огеном доселе не слышанном.