Взгляд с наветренной стороны

Каждая орбита и каждый Хаб имеют собственные отличия. У некоторых орбит всего несколько составляющих ландшафта – простые куски земли в квадратных парсеках и море, называемое Тарелкой. У других, таких крупных, как Мэйсак, есть все, что полагается нормальной планете, и население там свыше пятидесяти миллиардов, тогда как на других – не более десяти миллионов.

Мэйсак известен высоким уровнем поддержки своих жителей. Порой это объясняют тем, что многие из них занимаются всякими опасными видами спорта, но на самом деле это происходит потому, что некогда они осознали, что Лейслер не совсем стабильная звезда и может вспыхнуть в любой момент с силой, которой будет достаточно, чтобы убить всех на всей поверхности орбиты.

Махрай Циллер живет там все последние семь лет и, кажется, собирается остаться навсегда. Как я уже сказал, ваша псевдозадача – убедить его прервать ссылку и вернуться на Чел.

– Ясно.

– Настоящая же цель заключается в деструкции Хаба Мэйсака и, таким образом, в уничтожении значительной части его обитателей.

Аватар собирался показать ему один из заводов у подножия Бычьей горы. Они ехали в подземной машине – комфортабельной капсуле, мчавшейся над поверхностью Орбиты в полном вакууме. Отмахав с полмиллиона километров, они добрались до огромной петли, которую делала здесь дорога, огибая основание горы. Машина остановилась почти в ее центре и стала быстро вертикально подниматься вверх к заводу, расположенному в сотне километров наверху.

– Ты в порядке, майор?

– Да. А ты?

– Тоже. Цель миссии приближается?

– Да. Как я держусь?

– Отлично, сынок. Никаких явных физических проявлений. Но ты уверен, что с тобой все в порядке?

– Абсолютно.

– И мы по-прежнему в режиме «вперед»?

– Да.

К Квилану обернулся сереброкожий аватар:

– Но вы уверены, что вам действительно интересно будет осмотреть завод?

– Да, но, разумеется, не тот, где делают космические суда. Этим вы меня точно утомите.

– Хорошо, Орбита велика.

– В таком случае у меня есть конкретная вещь, которую хотелось бы посмотреть.

– И что же это?

– Вас. То есть настоящий Хаба.

– О, конечно! – улыбнулся аватар.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

ПОЛЕТ

– Мы уже почти там?

– Не уверен. А что говорит существо? Что это значит?

– Ничего это не значит. Мы уже там?

– Это трудно знать с уверенностью. Вернемся к тому, что говорит существо. Его смысл тебе известен?

– Да! Разумеется! Но, прошу, нельзя ли побыстрее?!

– Нельзя. Мы и так двигаемся настолько быстро, насколько позволяют обстоятельства, и поэтому можем занять время тем, что ты расскажешь все, что понял из речей этого существа. Хотя бы вкратце.

– Это вообще ничего не значит! То есть, конечно, значит, но! Да! Черт! Поспешим же! Быстрее! Пойдем же быстрее!

Они – Оген Цлеп, 974 Праф и три раптора-разведчика – все еще находились внутри Сансемина и пробирались по какому-то узкому туннелю, стены которого постоянно тревожно вздрагивали. Отовсюду несло запахом гнилого мяса, отчего Оген с трудом сдерживал позывы к рвоте. Старой дорогой идти назад было нельзя: там перекрывали вход два задушенных разведчика.

Пришлось искать другую дорогу, которая поначалу уводила вниз и вглубь содрогающегося тела умирающего бегемотового дерева. Двое разведчиков вызвались идти впереди из-за возможной опасности, но они так медленно пробирались мимо скользких стен, что Оген был убежден, что один он выбрался бы гораздо быстрее.

Проход снизу оказался весь завален какими-то камнями, так что идти становилось все труднее и приходилось то и дело хвататься за мокрые и дрожащие стены. Оген весьма пожалел, что у него нет перчаток. Он почти ничего не видел, а все, что увидеть все-таки удавалось, представлялось ему серым ночным кошмаром или пляской черно-белых теней. Лучше бы уж он вообще ничего не видел.

Первый разведчик остановился на развилке и явно затруднялся, какой поворот выбрать.

Неожиданно откуда-то донесся звук взрыва, влажный воздух вокруг забился и запульсировал, принося с собой еще более удушающий запах падали. Оген согнулся в приступе рвоты.

– Что это? – пробормотал он.

– Неизвестно, – вздохнул Праф.

Вонь немного ослабела, и разведчик рискнул идти левой стороной, для чего уже сложил поплотнее крылья.

– Туда! – воодушевленно сказал Праф.