Музыка горячей воды

** «Летающие асы» (Flying Aces, 1928-1945) – популярный «макулатурный» журнал, издававшийся на волне интереса к летному делу (в США в 1930-х гг. выходило более 40 таких журналов, посвященных преимущественно подвигам летчиков в Первую мировую войну).

Когда нам удавалось избавиться от Эдди, мы разговаривали про матушку Эдди.

– Боже мой, вот же ноги у нее.

– И показывает их запросто.

– Тихо, Эдди идет.

Эдди понятия не имел, что мы так беседуем про его матушку. Мне было немного стыдно, только я ничего не мог с собой поделать. Само собой, мне совсем не хотелось, чтобы он так про мою матушку думал. Моя мать, конечно, выглядела совсем иначе. Ни у кого больше матери так не выглядели. Может, все дело в этих лошажьих зубах. То есть смотришь и видишь эти зубы – они желтоватые, а потом взгляд опускаешь, а там – ноги, открытые, одна ступня покачивается и дергается. Да, и у меня зубы лошажьи.

В общем, мы с Юджином ходили туда все время, вели воздушные бои, я делал иммельманы, у меня отрывало крылья. Хотя и другая игра у нас была, Эдди в нее тоже играл. Мы были воздушными трюкачами и гонщиками. Вылетали, рисковали по-крупному, но нам все же как-то удавалось возвращаться. Часто садились на газоны перед собственным домом. У нас у каждого был свой дом, у каждого была жена, и эти жены нас ждали. Мы описывали друг другу, как наши жены одеты. На них было не слишком много одежды. Ужены Юджина – меньше всех. Вообще-то у нее было платье, а спереди на нем – огромная дыра. Она так встречала Юджина в дверях. Моей жене дерзости недоставало, но и на ней было не много чего надето. И все мы постоянно занимались любовью. Занимались любовью с нашими женами. Им ее никогда не хватало. Пока мы трюкачили, гоняли и рисковали жизнью, они в этих наших домах нас все ждали и ждали. И просто любили нас – а больше никого не любили. Иногда мы пытались про них забыть и возвращались к своим воздушным боям. Эдди так и говорил; разговаривая о женщинах, мы только валялись на травке и больше ничего не делали. Самое большее – Эдди говорил: – Эй, у меня готово!

Тогда я перекатывался на спину и показывал ему свой, а потом и Юджин – свой. Так вот и проходили наши дни. Матушка и папаша Эдди сидели внутри и пили, а иногда мы слышали, как матушка Эдди смеется.

Однажды мы с Юджином пришли, стали звать Эдди, но он не вышел.

– Эдди, эй, выходи уже, елки-палки! Эдди не вышел.

– Там что-то не так,- сказал Юджин.- Я точно знаю – что-то там не так.

– Может, кого-нибудь убили.

– Надо посмотреть.

– Думаешь, стоит?

– Надо.

Сетка на двери открылась, мы зашли. Темно, как обычно. Потом мы услышали единственное слово:

– Бля!

Матушка Эдди лежала в спальне на кровати, пьяная. Ноги расставила, платье задралось. Юджин схватил меня за руку:

– Господи, ты глянь!

Выглядело прекрасно – боже мой, как прекрасно выглядело, только очень страшно, я не оценил. А вдруг кто зайдет и увидит, что мы смотрим? Платье на ней высоко задралось, а она пьяная, бедра нараспашку, чуть трусы не видать.

– Юджин, пошли скорей отсюда!

– Не, давай поглядим. Я позыбать хочу. Посмотри, сколько видно!

Я вспомнил, меня как-то по дороге подвозили – тетка меня подобрала какая-то. Юбка у нее на бедрах была – ну, в общем, чуть вокруг талии не намотана. Я смотрел вбок, смотрел вниз – мне было страшно. А она со мной просто разговаривала, я же пялился в ветровое стекло и отвечал на вопросы: «Куда едешь?», «Приятный денек, правда?». Но мне было жуть как страшно. Я не знал, что делать, но боялся, что, если что-то сделаю, будет плохо, она заорет или позовет полицию. Поэтому я только время от времени искоса поглядывал, а потом отворачивался. Наконец она меня высадила.

И вот про матушку Эдди мне так же было страшно.

– Слушай, Юджин, я пошел.

– Она ж пьяная, она даже не знает, что мы тут.

– Сукин сын меня бросил,- донеслось с кровати.- Ушел и ребенка забрал, мою детку…

– Разговаривает,- сказал я.

– Она не в себе,- сказал Юджин.- Вообще не соображает.

Он шагнул к кровати.

– Гляди.

Он взялся за ее подол и подтянул его еще выше. Так, что трусы наружу. Розовые.

– Юджин, я пошел!

– Ссыкло!

Он стоял и смотрел на ее бедра и трусики. Долго стоял. Потом вынул членик. Матушка Эдди застонала. Немного повернулась на кровати. Юджин подошел ближе. Кончиком члена потрогал ее бедро. Она опять застонала. И тут Юджин брызнул. Сперма растеклась по всему бедру – ее было много. Стекала по ноге. Тут матушка Эдди сказала: