Тихая гавань

– Только ты не затягивай с этим делом! – грозно сказала Пип, и Мэтт опять с трудом удержался от смеха.

– Почему? Она же никуда не денется! К чему такая спешка?

– Хочу, чтобы вы поскорее поженились, – с капризным видом заявила Пип.

– А если твоя мама откажется?

– Ну… тогда придется мне самой выйти за тебя замуж, хотя ты и старый. Господи… ну сколько можно тянуть кота за хвост?! – возмутилась она.

В следующий раз в палату к Офелии Мэтт вошел уже один. Пип, смерив его разъяренным взглядом, буквально затолкала его туда.

– Я ничего не обещаю, слышишь? – упирался он. – Посмотрим, как она себя чувствует, а там уже будем решать.

Но втайне Мэтт был согласен с Пип. Конечно, ему совсем не хотелось давить на Офелию. И потом он привык больше доверять собственной интуиции, а не детским прихотям, хотя уже не раз имел случай убедиться, что у Пип светлая голова, а ее внутреннему чутью может позавидовать любой взрослый. Мэтт успел полюбить Пип всем сердцем – ничуть не меньше, чем. она его.

– В жизни своей не видела более жалкого труса, чем ты! – презрительно фыркнула девочка.

Мэтт захохотал. Открыв дверь в палату, он увидел Офелию с улыбкой на лице и решился.

– А где Пип? – удивилась она.

– Спит на кушетке в приемном отделении, – соврал Мэтт, чувствуя себя полным идиотом.

А что, если Пип права, внезапно промелькнуло у него в голове. Что, если эти выстрелы все изменили? В конце концов, жизнь так коротка, а они любят друг друга. Возможно, пришло время снова предложить ей свое сердце… а заодно и руку? Рискованно, конечно, но дело того стоило.

– Простите, что заставила вас поволноваться, – с раскаянием в голосе прошептала Офелия. – Не думала, что такое может случиться.

Голос у нее звучал устало. Она все еще была слишком слаба. Доктор твердил, что пройдет немало времени, прежде чем она выздоровеет окончательно, что и неудивительно, учитывая серьезность ее ранения. Счастье еще, что она вообще осталась жива.

– Вот этого я всегда и боялся, – признался Мэтт.

– Я понимаю. И ты оказался прав, – кивнула Офелия, и он молча взял ее руку в свою, другой рукой ласково поглаживая ей волосы.

– Я оказываюсь прав в одном и попадаю пальцем в небо в другом.

– Ну, до сих пор такое случалось не часто, – возразила Офелия, с благодарностью глядя на него снизу вверх, и сердце Мэтта растаяло от счастья.

– Рад, что ты так считаешь.

– Слава Богу, что Пип тогда подошла к тебе на берегу, – улыбнулась она, и оба рассмеялись.

– Ну, насколько я помню, сначала ты была не в восторге.

– Подумала, что ты педофил, – весело кивнула она. – И снова ошиблась.

Прикрыв глаза, Офелия улыбалась. Вид у нее был на удивление умиротворенный – учитывая, через что ей пришлось пройти. Все-таки она на редкость мужественная женщина, и Мэтт почувствовал, как в его душе шевельнулось восхищение.

– И что теперь? – мягко спросил он. – Что ты решила?

– Насчет тебя? Что лучшего друга, чем ты, у меня нет, не было и никогда не будет, и… и я люблю тебя, – осторожно добавила Офелия, глядя ему прямо в глаза. – Очень люблю.

Даже больше, чем она думала. Мэтт оказался для нее даром небес. Разве она заслуживала такого счастья – после того, какое горе причинила им всем?! Слезы навернулись ей на глаза.

– Я тоже люблю тебя, Офелия.

Он ужасно боялся задать ей вопрос, который вертелся у него на языке. Но тут он вдруг вспомнил о Пип, поджидавшей его у выхода, представил себе, какой разнос она устроит ему, если он снова струсит, и закусил губу, чтобы не рассмеяться.

– А ты… любишь ли ты меня достаточно сильно, чтобы выйти за меня замуж? – решился он наконец.

Ошеломленная, Офелия вскинула на него глаза.

– Ты в самом деле сделал предложение? Или у меня просто в ушах шумит после всех этих таблеток?

– Не важно. Так как тебе такая идея?

Глаза ее наполнились слезами. Ей все еще было страшно, но уже не так, как раньше. Выстрел, едва не оборвавший ей жизнь, многое изменил. Она могла больше не увидеть тех, кого любила. А вдруг она потеряет и Мэтта? Нет, ни за что!

– Мне нравится, – едва слышным шепотом ответила Офелия. По щеке ее скатилась слеза. – Только не вздумай умирать раньше меня, слышишь? Второй раз я не перенесу.

– Даже и не мечтай, – твердо пообещал он и прижался губами к ее губам. – По крайней мере в ближайшее время. И я был бы крайне признателен, если бы ты постаралась больше не соваться под пули. А если ты думаешь, что ты единственная, кто едва не отправился на тот свет, то сильно ошибаешься. – И тут он снова стал серьезным. – Я бы умер, если бы потерял тебя, Офелия… Знала бы ты, как я тебя люблю!