Мир от Гарпа

Гарп знал подъездную дорогу наизусть. Ребятам было жутко слушать в густевшей тьме визг гравия под колесами, но когда заработал мотор и вспыхнули фары, мальчишки обрадованно засмеялись.

— А что мы будем смотреть? — спросил Данкен.

— Все, что хотите, — ответил Гарп. Они ехали в центр узнать, где что идет.

В машине было холодно и сыро, и Уолт раскашлялся. Переднее стекло все время запотевало, и невозможно было рассмотреть, что идет в кинотеатрах. Уолт и Данкен всегда дрались за право стоять в проеме между сиденьями. Гарп не понимал, почему им это место так нравится. Они толкались, и Гарп каждый раз упирался в них локтем, меняя сцепление.

— Убирайтесь отсюда оба, — велел Гарп.

— Отсюда хорошо видно, — ныл Данкен.

— Достаточно того, чтобы мне было хорошо видно, — ответил Гарп. — С этим паршивым дворником все равно толком ничего не увидишь.

— А почему бы не написать на фирму? — предложил Данкен.

Гарп попытался прикинуть письмо в Швецию с жалобой на некачественный дворник, но ему не дали сосредоточиться. Данкен надавил коленом на ногу Уолта и вытолкнул его из проема между сиденьями. Уолт заплакал и закашлялся.

— Я первый занял, — заявил Данкен.

Гарп резко дернул рычаг вперед, и голая головка рычага впилась ему в руку.

— Ты видишь, Данкен? — сердито спросил Гарп. — Видишь этот рычаг? Он острый, как копье. Ты хочешь упасть на него, если придется резко затормозить?

— Почему ты его не починишь? — спросил Данкен.

— Освободи сейчас же проем! — потребовал Гарп.

— Этот рычаг уже давно сломался, наверное, месяца три назад.

— Всего несколько недель.

— Если он такой опасный, давно бы пора его починить, — заметил Данкен.

— За машиной следит мать, — ответил ему Гарп.

— Она говорит, это твое дело, — сказал Уолт.

— Как твой кашель, Уолт?

Уолт кашлянул. Хлюпающий хрип, казалось, не мог поместиться в такой маленькой грудке.

— Господи! — воскликнул Данкен.

— Ты силен, Уолт, — заметил Гарп.

— Я не виноват, — сказал Уолт.

— Конечно, нет, сынок.

— Нет, виноват! — заявил Данкен. — Он так и лезет в лужи.

— Неправда! — закричал Уолт.

— Данкен, не прозевай, где идет интересный фильм, — напомнил Гарп.

— Мне ничего не видно, если не стоять между сиденьями, — ответил Данкен.

Они ехали по кругу. Кинотеатры были собраны в одном квартале; чтобы выбрать фильм, им пришлось сделать несколько кругов, да потом еще несколько, чтобы припарковаться.

Выбрали единственную картину, на которую стояла очередь. Она тянулась из-под навеса на тротуар, заливаемая ледяным дождем. Гарп набросил пиджак на голову Уолта, который стал походить на уличного попрошайку, мокрого карлика, жаждущего сочувствия в плохую погоду. Конечно, он тут же ступил в лужу и промочил ноги; Гарп подхватил его и стал слушать грудь. Ему показалось, будто вода из мокрых ботинок сразу же поднялась в легкие.

— Ты сегодня какой-то чудной, — сказал Данкен.

Уолт увидел за окном странную машину и ткнул в нее пальцем. Она быстро катила по мокрому асфальту, по лужам, вздымая вееры брызг. На ее боках цвета свернувшейся крови отражались неоновые огни. Машина была отделана светлыми планками, белевшими в лучах фонарей и напоминавшими скелет огромной рыбины, плывущей в лунном свете.

— Посмотрите, какая машина! — закричал Уолт.

— Ого, катафалк, — сказал Данкен.

— Нет, Данкен, — заметил Гарп, — это старый „бьюик“. Такие выпускались, когда тебя еще на свете не было.

Похожий на катафалк „бьюик“ двигался в сторону их дома, хотя Хелен умоляла Майкла Милтона не приезжать.

— Мне нельзя больше тебя видеть, — сказала Хелен ему по телефону. — Все очень просто. Я ведь тебя предупреждала, если он узнает, все кончено. Я не могу бередить его рану, ему и так больно.

— А как же я? — спросил Майкл.

— Прости, — ответила Хелен. — Но ведь ты знал. Мы оба знали.

— Мне нужно видеть тебя, — умолял он. — Может быть, завтра?

Но она сказала ему, что Гарп повез ребят в кино с единственной целью — дать ей возможность порвать с ним сегодня.

— Я сейчас приеду, — заявил он.

— Только не сюда, — сказала она.

— Немного покатаемся, — настаивал он,

— Мне нельзя выходить из дому, — сказала она.

— Я еду, — ответил Майкл Милтон и повесил трубку.

Хелен посмотрела на часы. Все обойдется, если она сможет быстро спровадить его. Любой фильм идет не меньше полутора часов. В дом она не пустит его ни при каких обстоятельствах. Она видела, как к дому приближались две фары и как „бьюик“ остановился возле гаража, точно большой корабль у темного пирса. Хелен выбежала из дома и навалилась на дверцу со стороны водителя, не дав Майклу даже открыть ее.