Mass Effect: Возмездие

— Ты хочешь сказать, что ничего не можешь сделать? — Ее голос резко повысился к концу фразы — гнев и отчаяние прорвались наружу.

— Если ты останешься здесь, на Цитадели, я смогу обеспечить твою безопасность, — заверил он ее. — Я лично отберу четыре-пять солдат, которым доверяю, для твоей охраны.

— Этого недостаточно, — сказала она, тряхнув головой в упрямом неповиновении, которое он не забыл даже спустя двадцать лет. — Я не собираюсь прожить остаток жизни, прячась от «Цербера». И я не брошу Грейсона. Должен же быть способ добраться до Призрака.

— Может быть, способ и есть, — воскликнул Андерсон в неожиданном озарении.

Идеальным решением было бы позвать на помощь Шепарда, но такой вариант не подходил. Коммандер работал сам по себе, выполняя бог знает какие задания, бог знает где. Но был и еще один вариант.

Он вскочил на ноги и протянул Кали руку, помогая встать.

— Ты знаешь место, где мы могли бы безопасно подождать несколько часов?

— Я сняла квартиру в Кварталах, — ответила она, ее глаза неожиданно зажглись огнем надежды. — Что? У тебя есть план?

— Альянс не поможет нам. Но я знаю кое-кого, кто сможет помочь.

***

— Нам нужно увидеть посла Оринию, — сказал Андерсон секретарю-турианцу. — Дело срочное.

Он узнал молодого турианца за столом, хотя не мог припомнить его имени. К счастью, турианец тоже узнал его.

— Я доложу ей, что вы здесь, адмирал, — сказал он, отправляя сообщение со своего терминала.

Был уже поздний вечер, и большинство кабинетов посольства были пусты. Но Андерсон знал, что посол турианцев работает допоздна.

— Проходите, — сказал секретарь, хотя Андерсон заметил, как тот бросил на Кали взгляд, который у турианцев мог считаться подозрительным.

Кабинет Оринии был меньше, чем у Андерсона — и неудивительно, ведь она занимала куда более низкое положение в служебной иерархии Цитадели. Как и его собственный, ее кабинет являл собой в плане оформления образец скупой функциональности. Стол и три стула — один для посла, еще два для посетителей — составляли всю мебель. По стенам развешаны три флага. На самом большом красовалась эмблема Турианской Иерархии. Следующий представлял колонию, где родилась Ориния; его цвета совпадали с раскраской щитков ее черепа. Третий был флагом легиона, в котором она служила в годы своей военной карьеры. Единственный ужасно запущенный и неухоженный цветок стоял на балконе. Если бы спросили у Андерсона, то он предположил бы, что это растение ей кто-то подарил.

Ориния встречала их стоя. Сообщение секретаря предупредило ее, и она не выразила никакого удивления по поводу присутствия Кали.

— Жаль, что вы пропустили сегодняшние переговоры, — сказала она, протягивая руку. — Неужели Дин Корлак настолько надоел вам?

Андерсон пропустил мимо ушей шутку, пожимая руку посла. Как обычно, рукопожатие вышло неуклюжим и неловким. Ориния с готовностью переняла и использовала этот дружественный жест при общении с людьми, но ей еще нужно было долго оттачивать технику.

— Это Кали Сандерс, — сказал он вместо приветствия.

— Добро пожаловать, — произнесла посол, хотя руки не протянула.

Андерсон не мог точно сказать, почувствовала ли Ориния его реакцию на рукопожатие и решила не повторять попытку, или же в глазах турианки Кали почему-то казалась недостойной этого жеста.

«Ты бы понимал все это, если бы хорошо делал свою работу».

— Как я понимаю, это дружеский визит, — сказала посол, переходя к сути. — Присаживайтесь и расскажите, в чем дело.

Как и договаривались ранее, Кали и Андерсон оба не стали садиться, чтобы подчеркнуть срочность встречи. Глядя на них, Ориния тоже осталась на ногах.

— Я хочу попросить об одолжении, — сказал Андерсон. — Как солдат солдата.

— Мы больше не солдаты, — осторожно ответила турианка. — Мы дипломаты.

— Я надеюсь, что это не так. С этим делом я не могу идти официальным дипломатическим путем. Никто в Альянсе не должен знать, что я приходил сюда.

— Это крайне необычно, — ответила она.

Он почувствовал подозрительность и сомнение в ее голосе. Но она не дала ему прямого отказа.

— Вы знакомы с «Цербером»?

— Про-человеческая террористическая группировка, — резко ответила она. — Они хотят уничтожить нас, вместе со всеми остальными расами в галактике, кроме вашей.

— «Цербер» — это главная причина, почему мы сопротивлялись вхождению людей в состав Совета, — добавила она жестким голосом.