Дневник мамы первоклассника

Папе, который явно пришел забирать ребенка не по доброй воле, не повезло. Его окружили женщины и наперебой рассказывали про пластиковый стаканчик, бумагу для принтера, палас и стеллаж. Папа поглядывал куда-то вдаль, понимая, что сбежать и вырваться из этого круга невозможно. Чем кончилось дело — не знаю. Настя отвлекла.

Дети меня вообще за человека не держат. Вне зависимости от возраста.

— Привет, — дернула меня за кофту Настя, — а Васю позови. Пожалуйста.

— Привет. А почему ты сама не позовешь?

— Он там, с мальчишками, — презрительно и одновременно философски сказала Настя.

— Сейчас позову.

— Только побыстрее. А то меня сейчас заберут! — крикнула мне вслед Настя.

— Вася, — подошла я к детскому спортивному комплексу, на котором висели несколько мальчишек, — тебя Настя зовет.

— Зачем?

— Иди и спроси сам.

— Чего тебе? — нетерпеливо спросил Вася у Насти, когда подошел. Его ждали мальчишки.

— Я уезжаю. Пока, — сказала равнодушно девочка, как будто это не она минуту назад подпрыгивала от нетерпения.

— Пока, — сказал Вася и побежал к мальчишкам.

— А я, между прочим, на машине уезжаю, — сказала Настя.

Эта девочка явно сначала думала, а потом говорила. Я посмотрела на нее с уважением. Вася тут же затормозил, вернулся и пошел провожать Настю.

— А какая у тебя машина? — спросил Вася.

— Не знаю, — пожала плечиками Настя, — я в них не разбираюсь.

Эта девочка мне уже откровенно нравилась. Это ж надо уметь так разговаривать с мужчинами. И актриса! Я, конечно, актриса еще та, но эта малолетняя Брижит Бардо меня бы сделала. Так я и поверила, что она не знает марку машины! Все она знает!

— Так у тебя же «форд»! — воскликнул Вася со знанием дела.

— «Форд»? А ты еще какие машины знаешь? — хлопая ресницами, спросила Настя.

Нет, все, я уже просто млела от этой девчушки. Вася распрямил плечики и начал перечислять марки машин. Господи, какие мужчины наивные! Или они уже рождаются идиотами? Надо с Васей поговорить про женщин. Или еще рано? А может, не надо? Вот мой муж до сих пор пребывает в счастливом неведении относительно женского коварства и тоже верит, когда я вот так хлопаю ресницами. Нет, не буду я сына просвещать.

— Пока, — сказала Настя и впрыгнула в машину.

Вася стоял и махал ей ручкой в окошко. Настя делала вид, что не видит. Вася прилип к стеклу и кричал: «Настя, завтра увидимся!»

7 сентября Отучились неделю

Приехала бабушка. Накупила внуку подарков, нажарила пышек.

— Маша, у Васи вши, — сказала мне мама вечером.

— Мама, какие вши? — Я приехала уставшая и голодная.

— Обычные. Он голову чешет. Ты что, не замечала?

— Мам, ночью комары были, мы даже включали в розетку эту антикомариную штуку. Укусил, наверное.

— Вши, — стояла на своем мама.

— Сама подумай, откуда? Двадцать первый век на дворе, школа приличная, дети все нормальные, дома — чисто.

— Ты все-таки посмотри.

— Ага, еще у него клопы, блохи и глисты.

Мама уехала.

Я все-таки решила посмотреть. Мама у меня слишком часто оказывается права. Точнее, всегда, и от этого я злюсь ужасно.

— Вася, иди сюда, — позвала я сына. Ну, действительно. Комариный укус. Помазала.

Суббота. Вася действительно расчесывал всю голову, а не только место укуса.

Вши. У всех были вши. У меня были. Но я тогда жила в деревне, и вши были не только у меня, а у всего класса. Регулярно. Мальчиков сразу брили налысо. Девочек, впрочем, тоже. Я тоже хотела быть лысой, но моя бабушка просто коротко меня подстригла. Даже фотография сохранилась — весь класс с одинаковым ежиком на голове, а у меня — жидкие волосенки до плеч. Как я тогда плакала!

Вшей тоже выводили все вместе. Я, например, с подружкой-соседкой Фатимой. Ее тоже почему-то налысо не брили. Так что страдали мы вместе.

Фатима приходила к нам с керосином. За керосин отвечала мама Фатимы. Наливала в консервную банку с недорезанной крышкой. Фатима несла банку за крышку, а мама ей вслед кричала: «Не расплескивай, на жука колорадского не хватит…» Моя бабушка была счастливой обладательницей частого гребня, огромного белого вафельного полотенца и — почти немыслимого сокровища — целлофана.

Бабушка мазала нам с Фатимой головы керосином, заматывала вокруг целлофан, велела не трогать руками и отправляла в огород — собирать с картошки колорадского жука и топить его в оставшемся керосине. Мы хихикали и поскребывались.