Конец лета

Марк открыл дверь и прислушался. Ни звука. Динна, по-видимому, уже спала. Ее машину он видел в гараже. В доме было совсем тихо и темно, даже из-под двери Маргарет в дальнем конце коридора не пробивалась полоска света.

Включив только один небольшой светильник, Марк стал вешать пальто на вешалку и в это время заметил, что из-за рамы зеркала, висящего возле двери, торчит листок бумаги. Марк взял листок, но не спешил развернуть его.

«Может быть, Динны нет дома? Возможно, куда-нибудь ушла с подругой?»

Сердце Марка кольнуло странное, тревожное предчувствие. Он немного постоял неподвижно, прислушиваясь, словно ожидал услышать голос Динны или звук ее шагов на лестнице. Затем огляделся, но никого не увидел и ничего не услышал. В доме стояла полная тишина. Наконец он стал медленно разворачивать листок. Когда Марк прочел записку, у него все поплыло перед глазами, сердце тяжело забилось. «Дорогой, я тебя любила. Прощай».

Почему «любила»? Почему в прошедшем времени? Но Марк знал ответ. Он сам рассказал Динне ту единственную вещь, которую она могла бы никогда не узнать. Он рассказал ей, что ребенок не его. Теперь она знает, что он лгал ей и о ребенке, и о Шанталь. Она знает про его другую жизнь. Она видела его с Шанталь в Париже, а теперь и здесь. Марк попытался взбежать по лестнице, но его ноги отяжелели, словно налились свинцом. Он был почти уверен, что найдет Динну в спальне спящей в их постели. Весь день он убеждал себя, что ничего страшного не произошло, надеясь, что все образуется само собой. Ему казалось, что если он позвонит Динне, то тем самым сделает произошедшее более реальным. Этого он не хотел и потому не стал звонить. Теперь ему оставалось только вбежать в спальню и найти Динну лежащей в постели.

Но когда Марк вошел в спальню, то увидел то, чего так боялся, – в комнате никого не было. Динна ушла. Исчезла.

Марк-Эдуард застыл в неподвижности, не зная, что предпринять. Потом, сдерживая слезы, снял телефонную трубку. Она ему нужна, отчаянно необходима, и сейчас она должна быть с ним. Марк знал, что она его поддержит. Но когда он набрал номер Шанталь и она сняла трубку, ее голос прозвучал как-то странно.

– Шанталь, я... мне нужно с тобой увидеться. Я сейчас приеду.

– Что-нибудь случилось? – спросила Шанталь рассеянно и как будто торопясь.

– Да... нет... Жди меня, я уже выхожу.

Шанталь хотелось сказать ему, чтобы он не спешил, но она не вполне понимала, что происходит. Когда Марк приехал, она, ожидая его объяснений, встретила его немного растерянно. Но Марк ничего не сказал, он лишь быстро привлек ее к себе, едва она открыла дверь.

– Дорогой, что случилось? У тебя больной вид.

– Я... я не знаю... ее больше нет.

«Бедняжка. Опять про Пилар, – подумала Шанталь. – Почему он до сих пор так убивается? И что произошло, что спровоцировало такую реакцию?»

– Дорогой, я знаю, но у тебя есть я.

Шанталь крепко обняла его, и они сели на диван.

– Но ребенок...

Марк запоздало осознал, что проговорился. Ему не следовало, этого произносить.

– Какой ребенок? «Может, он сошел с ума?»

Шанталь опасливо отодвинулась от Марка.

– Не важно... я просто расстроен. Дело в том, что Динна исчезла.

– В каком смысле исчезла? Она от тебя ушла? Марк машинально кивнул. Шанталь усмехнулась:

– По-моему, это повод для праздника, а не для отчаяния.

Не долго думая Шанталь встала, прошла в кухню и достала бутылку шампанского из числа тех, которые Марк принес ей несколько дней назад. Она вернулась в гостиную с бутылкой и двумя фужерами и остановилась, увидев на лице Марка выражение муки.

– Так ты что же, не рад этому?

– Не знаю. Наверное, я просто ошеломлен. Я наговорил ей много такого, чего говорить не следовало. Я... я не рассчитал своих возможностей.

Шанталь посмотрела на него ледяным взглядом.

– Я и не знала, что ты так жаждешь ее удержать. И что теперь? Ты постараешься ее вернуть?

Марк медленно покачал головой, глядя на Шанталь. Он понимал, что не сможет вернуть Динну. Пытаясь привязать ее к себе навсегда, он сказал ей именно то, что только и могло отрезать ее от него. Он рассказал, что ребенок не его.

– Между прочим... – Шанталь выдержала секундную паузу. – Что ты там говорил про какого-то ребенка? – Марк молчал. Казалось, он смотрел на что-то, чего Шанталь не могла видеть, – на смерть надежды. – Она была беременна?

Горло Марка словно сдавило чем-то, он смог только молча кивнуть.