Конец лета

– Марк?

Он посмотрел на Динну с мукой в глазах, но она только покачала головой. По ее лицу текли слезы. Марк снова обнял Динну. Ему нечего было сказать в утешение, он мог только плакать вместе с ней.

Они снова стали ходить по длинному коридору. Прошли его из конца в конец раз семь или восемь и наконец сели на два соседних стула с прямыми спинками. От усталости глаза Динны казались остекленевшими. Она уставилась невидящим взглядом на измятый подол юбки.

– Помнишь, как мы подарили Пилар эту собачку, когда ей было пять лет?

Динна улыбнулась своим воспоминаниям. Они посадили маленького щенка в ботинок, поставили этот ботинок в шкафчик Пилар, а потом велели ей немедленно открыть дверцу и взять одежду. И тут она увидела песика, выглядывающего из ботинка. Пилар завизжала от восторга.

Марк тоже улыбнулся, вспоминая эту сцену.

– Я на всю жизнь запомнил, какое у нее было лицо.

– Я тоже.

Динна посмотрела на Марка, улыбнулась сквозь слезы и взяла его носовой платок, чтобы высморкаться. Она чувствовала себя очень странно. Всего час назад они ссорились и она намекала на развод, но сейчас это казалось не важным. Не их брак, а их ребенок – вот что сейчас имело значение. Какая бы трещина ни расколола их отношения, у них по-прежнему была Пилар. И в этот конкретный момент Марк был единственным человеком, понимавшим, что она, Динна, чувствует, а она была единственным человеком, разделяющим его страх за дочь. Казалось, если они будут крепко держаться друг за друга, не отпускать друг друга, если они будут двигаться, говорить, надеяться и молиться, то Пилар останется с ними, она не сможет умереть.

Динна снова подняла взгляд на Марка, и он погладил ее по руке.

– Попытайся расслабиться.

Она вздохнула и прикрыла глаза рукой, но не успела ничего сказать – к ним подошла медсестра.

– Доктор Киршман сейчас с девочкой, он хочет вас видеть.

Марк и Динна одновременно вскочили и едва ли не бегом бросились к палате. Врач стоял у изголовья кровати, глядя то на Пилар, то на мониторы. Динне и Марку показалось, что прошло несколько часов, прежде чем они вместе с врачом вышли в коридор. Первым заговорил Марк:

– Ну что, доктор? Врач был мрачен.

– Я дам ей еще немного времени; если через час ее состояние не улучшится, мы заберем ее в операционную и будем решать, что делать.

– Что вы можете сказать? – Марк жаждал услышать конкретные обещания, гарантии.

– Я не знаю. Пока она держится, больше ничего сказать не могу.

Доктор хотел бы сказать, что у нее хорошие шансы на выздоровление, но шансы были малы, и он предпочел ничего не говорить.

– Хотите посидеть с ней еще немного?

– Да, – первой ответила Динна.

Она вернулась к изголовью кровати. Марк встал рядом с ней.

Так они простояли почти час. Пилар все это время спала, издавая во сне странные звуки. Иногда она шевелилась, казалось, что ей трудно дышать. Марк опустил одну руку на кровать и коснулся маленькой хрупкой фигурки. Динна держала Пилар за руку и ждала. Чего? Наверное, надежды. Прошел почти час, и наконец Пилар проснулась.

– Пить...

– Пока нельзя, дорогая, – прошептала Динна с любящей улыбкой.

Она с невыразимой нежностью дотронулась до лба девочки.

– Позже, а сейчас тебе лучше поспать. Мама и папа с тобой. Поспи, дорогая, скоро, очень скоро тебе станет лучше.

Пилар вдруг улыбнулась. Несмотря на опутавшие ее трубки, это была самая настоящая улыбка, сердца Динны и Марка неистово забились.

– Мне... сейчас... лучше.

– Я рад, cherie. А завтра тебе будет еще лучше.

Голос Марка был тихим и нежным, как летний ветерок. Пилар снова улыбнулась и закрыла глаза.

Буквально через несколько секунд вернулся доктор Киршман и кивком попросил их выйти. По дороге к двери прошептал:

– Сейчас мы будем готовить ее к операции. Очень скоро вы можете вернуться в палату.

Динна и Марк вышли в коридор. Динна почувствовала, что ей не хватает воздуха, словно ей, как и Пилар, стало трудно дышать. В коридоре было одновременно и холодно, и душно. Динна оперлась на руку Марка. Было четыре часа утра, и они оба не спали двое суток.

– Она сказала, что ей лучше. – Марк ухватился за крошечную надежду. Динна кивнула. – Мне показалось, что и цвет лица у нее стал немного лучше.

Динна собиралась что-то сказать, но не успела: в коридоре снова появился доктор Киршман.

– Черт побери, ему нужно заниматься Пилар, а не ходить за нами!