Жить дальше

Через полчаса приехали Тригви и Бьорн с Энди. Энди был очень бледен, и у него был такой несчастный вид, что Пейдж не сдержала слез. Она обняла Энди и прижала к себе, не давая пошевелиться.

— Пожалуйста, никогда не поступай так больше. Ведь с тобой может случиться что-нибудь ужасное!

— Я думал, вы на меня сердитесь, — расплакался Энди, поглядывая на Брэда. Тот тоже едва сдерживал слезы, стыдясь Тригви и Бьорна, стоявших в кухне.

— Я на тебя не сердилась, — объяснила ему Пейдж, — и папа тоже. И Алли жива. Она очень, очень больна, как я тебе говорила.

— Тогда почему меня к ней не пускают? — повысил голос Энди, но Пейдж, к его удивлению, ответила:

— Почему же не пускают? Завтра утром мы к ней поедем.

— Правда? На самом деле? — Он улыбнулся, не подозревая, что его ждет в госпитале. Та, кого он увидит, больше не похожа на его любимую сестричку, и она не сможет разговаривать с ним, как раньше. Но, может быть, именно этой правды ему и не хватает?

— Он думал, что Алли мертва, — вмешался Бьорн.

— Я знаю, — сказала Пейдж. Она была благодарна Бьорну за заботу о сыне.

— Он мой друг, — гордо заявил Бьорн.

Она отвела обоих ребят в комнату Энди, и Бьорн помог уложить друга в постель. Она поцеловала Энди перед сном.

— Папа хочет уехать от нас? — с тревогой спросил ее Энди, когда она собиралась выключить свет.

— Не знаю. — Пейдж действительно не знала, что ответить ему. — Когда узнаю, я тебе скажу. Но в любом случае это никак не связано с тобой. Никто на тебя не сердится.

У нас с папой другие проблемы.

— Из-за Алли? — Ему хотелось обязательно найти виновника разлада, и он нервничал, не находя его.

— Это ничья вина, — объяснила Пейдж, — просто так получилось.

— Как несчастный случай? — спросил он, и она кивнула в ответ:

— Точно. Как несчастный случай. Такое иногда бывает.

— Ты говоришь, что постоянно устаешь, из-за этого вы с папой и ссоритесь.

— Да, мы устаем, конечно, но дело не в этом. К тебе это не имеет ни малейшего отношения. Это взрослые дела. Честно.

Он кивнул. Все это не радовало его, но, слава боту, хоть он ни в чем не виноват. А ведь он был уверен, что все неприятности между родителями произошли из-за него.

— Я очень люблю тебя… и папа тоже.

Он обнял Пейдж и обвил руками ее шею.

— Я тоже вас люблю. Правда, ты возьмешь меня завтра к Алли?

— Обещаю. — Пейдж снова поцеловала сына и уже собралась выключить свет, как он попросил ее позвать папу.

Брэд отправился к Энди, а она попрощалась с Тригви и Бьорном. Пейдж еще раз поблагодарила их за помощь.

— Спокойной ночи, Пейдж, — улыбнулся Тригви на прощание, и она подумала, что с этого момента их связь стала еще крепче. Теперь у нее не было секретов от него, а их семьи стали еще ближе друг другу. Брэд тоже почувствовал это. Когда он вернулся на кухню, то прямо спросил ее:

— Что происходит между тобой и Тригви Торенсеном?

Я ведь не ошибаюсь?

Она покачала головой:

— Мне бы не хотелось говорить с тобой об этом.

— Дело твое, я просто спросил. Тригви мне даже нравится. Мне казалось, и ты к нему неплохо относишься.

Ему тоже в жизни досталось всякого, и, по-моему, он просто молодец!

— Мы провели много времени в госпитале вместе. Он отличный отец и отличный друг.

Брэд внимательно посмотрел на нее.

— Я понимаю, ты вправе обижаться на меня — я не очень-то помогал тебе… — У него на глазах выступили слезы. — Просто я не могу видеть Алли такую… несчастную, изуродованную. Это не прежняя Алли.

— Конечно. Но я стараюсь не думать об этом, ей нужна наша помощь. Без нее ей не выкарабкаться.

Брэд кивнул. Он восхищался мужеством Пейдж, презирая себя за слабость. Но ничего не мог с собой поделать — Ну хорошо, а что мы будем делать друг с другом? — спросил он, открывая дверь в сад. — Почему бы нам не обсудить все это спокойно, пока никто не мешает?

Они вышли в сад и сели на стулья.

— Ничего у нас не получается, правда? Я думал, что пусть все идет, как идет, пока я не определюсь. Но я редко бываю дома, а когда появляюсь, мы ссоримся, и я чувствую, что разрываюсь на части. Я вижу глаза Энди, боль и гнев в твоих глазах, мне трудно поехать к Алисон… — В последнее время Стефани все настойчивее заявляла о своих правах, но Брэд все еще колебался, не был уверен в том, что должен окончательно уйти из семьи. — Наверное, мне нужно пожить немного одному. В общем, я бы предпочел жить здесь, но чем дальше, тем лучше я понимаю, что это невозможно.