Дорога судьбы

Увидев его в своей конторе, Сабрина очень удивилась. За последний год она почти забыла о нем, но сейчас вдруг с гордостью подумала, что ей есть чем похвастаться. Да, ее рабочие по-прежнему не испытывали к ней особой нежности и, вероятно, никогда уже не будут испытывать, но они усердно работали и получали за это хорошую плату.

– Вы пришли, чтобы пожать мне руку, мистер Харт, или чтобы найти работу на моих рудниках? – Сабрина весело наблюдала за тем, как он подходит к ее столу.

– Ни то ни другое. – Он искренне восхищался ею, но видел, что и она рада его приходу.

У Сабрины были основания радоваться. Хотя война еще не закончена, первую битву она уже выиграла. Рудники работали. Долго ли это будет продолжаться, вопрос спорный. Они с Дэном сомневались в этом. Возможно, он допустил ошибку, поторопившись с повторным визитом к дочери Терстона. Следовало дождаться того момента, когда у нее начнется полоса неудач, однако теперь Харт и сам этого не хотел. У него были обширные планы на этот год, и в них входила покупка одного, а то и двух рудников Терстона.

– Вы можете сэкономить, если продадите мне самый маленький из своих рудников.

Она посмотрела на него взглядом змеи, готовящейся к нападению.

– Нет. Ни один из рудников я не продам. Напротив. – Она осторожно улыбнулась. – Я была бы счастлива купить ваши.

Что ж, за этот год она заметно повзрослела, да и как не повзрослеть, когда ежедневно приходится вести тяжелую борьбу с окружающими. И не было никого, кто мог бы прийти ей на помощь.

– Что вы на это скажете, мистер Харт?

– Боюсь, что нет, – принужденно улыбнулся он.

– Тогда мы вновь зашли в тупик, не так ли?

– Вы упрямая маленькая ведьма. Неужели вы были такой еще при жизни вашего отца?

– Думаю, что да. – Сабрина вдруг вспомнила прошлый год, который казался теперь таким далеким. – Хотя у меня и не было оснований для подобного поведения.

Весь этот год она в одиночку отчаянно боролась за выживание. Даже Ханна была против нее. Она постоянно ругала Сабрину. Девушка почти возненавидела свой дом, но у нее не хватало духу уволить старую экономку, а потому она допоздна задерживалась на руднике и заметно похудела от этого. Джон Харт отметил про себя и это обстоятельство, но вслух ничего не сказал. Ему было жаль Сабрину. Она поступила бы намного умнее, продав свои рудники.

– Мне очень жаль, что за этот год вы не стали сговорчивее.

– И никогда не стану! Рудники Терстона будут выставлены на продажу лишь после моей смерти, но никак не раньше. Конечно, если я заявлю об этом во всеуслышание, то найдется немало людей, которые будут счастливы оказать вам эту маленькую услугу.

Это была ирония, но очень печальная ирония. У нее не было друзей в этих краях. Кое-кто, правда, заезжал засвидетельствовать ей свое почтение, но таких было слишком мало. На ее рудниках опять работало свыше пятисот человек, но лишь очень немногие из шахтеров испытывали к Сабрине симпатию, они видели, как она вела себя во время наводнения и как изнуряла себя работой на рудниках, пытаясь вникнуть во все проблемы. Но даже они не любили ее так, как любили ее отца.

«Да, она повзрослела, но это ей дорого стоило», – думал про себя Джон Харт.

И все-таки ему было жаль ее. Он пожал Сабрине руку, и она ответила на его рукопожатие, хотя глаза девушки продолжали оставаться холодными. Слишком многие люди ставили ей палки в колеса весь этот год, слишком многие... включая и Дэна Ричфилда. Сам Харт уже начал тяготиться его обществом. Жена Дэна умерла в родах еще год назад, а он бросал своих голодных и грязных детей, отправляясь на очередную пирушку. Харт снова предупредил Весеннюю Луну, но она, как и в первый раз, засмеялась и продемонстрировала ему свой нож.

– Мне очень жаль, что вы так думаете. – Уже собираясь ходить, он на мгновение заколебался. – Я не могу избавиться мысли, что для вас лучше было бы сбросить эту ношу.

– Я понимаю, – устало согласилась она.

Нет, до него не доходит, что теперь она уже не бросит начатого дела, чего бы ей это ни стоило. И никогда не продаст рудники, никогда.

Дела на виноградниках тоже шли хорошо. Еще в прошлом оду она вступила в винодельческий кооператив. И хотя Сабрина намеревалась помочь членам этого кооператива улучшить сорта ж винограда и качество вин, они тоже относились к ней с плохо скрываемой неприязнью. Но она уже привыкла к этому, привыкла к холодным приемам, привыкла к тому, что в ее присутствии смолкали всякие разговоры, к тому, что при каждом удобном случае ее всячески старались подставить. А привыкнув, научилась платить той же монетой. Год непрерывной травли сильно закалил характер Сабрины. И Джон Харт понял это, отметив про себя еще и то, что она удивительно похорошела. Более того, в Сабрине появилось нечто такое, что вызывало у него сильное желание помочь ей. Впрочем, делать это явно не стоило, поскольку она была женщиной, которая не хотела ничьей помощи. Она взбирается на гору самостоятельно, и наступит тот день, когда она достигнет вершины.