Дорога судьбы

Казалось, ночи не будет конца. Иеремия с нетерпением ждал, когда же наступит утро, неотступно думая о прекрасной женщине, что едет в одном с ним поезде. Он уже давно не испытывал ни к кому такой тяги, поэтому торопливо вышел на первой же остановке в надежде увидеть ее, прогуливающуюся по перрону на свежем утреннем воздухе. Однако ему встретились только несколько служанок с собачками и пара одиноких мужчин, решивших немного размять ноги. Амелии нигде не было. Иеремия вернулся к себе в вагон, расстроенный, словно ребенок. Наконец днем, решив снова пройти через весь состав, он опять увидел ее с книгой на коленях и чашкой чая в руках.

– Вот вы где! – воскликнул Иеремия так, будто нашел пропавшего малыша, и Амелия широко улыбнулась в ответ:

– Разве я потерялась?

Он с любовью ловил взгляд женщины, смотря на нее сверху вниз.

– Это я вас потерял и ищу с самого утра.

– Я никуда не уходила.

Иеремии не терпелось остаться с Амелией наедине, и он поспешил пригласить ее в свой вагон. Женщина без колебаний согласилась и отправилась вместе с ним. Иеремия невольно подумал, ставит ли он ее в неловкое положение. Его редко беспокоили такие вещи, но причинять Амелии неприятности было ни к чему.

– Не говорите глупостей, Иеремия. Я ведь не девочка.

Амелия рассеяла его тревогу одним взмахом изящной руки, и Терстон заметил, что сегодня она надела кольцо с великолепным «изумрудом». Он удивился, как Амелия не боялась носить украшения в поезде, но сама она, казалось, не проявляла ни малейшего беспокойства на этот счет. Ее сейчас занимали куда более приятные мысли, чем россказни о ворах, охотящихся за драгоценностями, или страхи, обычно свойственные другим женщинам. К концу второго дня их совместной поездки Иеремия не скрывал своего восхищения. Он жалел, что не встретил Амелию несколько лет назад, и сказал ей об этом. Она была тронута и ласково посмотрела ему в лицо.

– Как это мило...

– Я обдумал каждое слово. Я еще не встречал никого, похожего на вас... Такого живого, как вы, Амелия. – Иеремия нежно заглянул ей в глаза. – Ваш муж был счастливчиком.

– Это я была счастливицей. – Ее голос был ласковым, как летний ветерок, и Иеремия протянул ей руку.

Они молча сидели рядом, не обращая внимания на сменявшиеся за окном пейзажи и глядя в глаза друг другу. Окружающий мир просто перестал существовать.

– Вам никогда не хотелось снова выйти замуж?

Амелия покачала головой и слегка улыбнулась:

– Честно говоря, нет. Я живу сама по себе. У меня есть дети, которые приносят радость, не позволяют сидеть без дела и наполняют мое существование смыслом... Дом... Друзья...

– Но этого мало.

Они вновь обменялись улыбками, и Иеремия осторожно дотронулся до ее руки. У Амелии были поразительно красивые кисти. Неудивительно, что муж дарил ей такие великолепные кольца. Они необыкновенно шли ей, так же как и дорогие наряды. Глядя на нее, Иеремия внезапно задумался над тем, что было бы, если бы он женился на ней. Впрочем, что делать Амелии в Напе? Целый день ждать его возвращения с рудников?

– О чем вы только что думали? – Амелию заворожил его необыкновенно глубокий и грустный взгляд.

– О Напе... О моих приисках... Попробовал представить вас там.

Казалось, его слова ошеломили Амелию, но вскоре она пришла в себя и улыбнулась:

– Наверное, там интересно. Совсем не такая жизнь, как в Нью-Йорке. – Она не могла представить себе ничего подобного. – Там где вы живете, есть индейцы?

Иеремия рассмеялся:

– Немного есть. Но они давно стали мирными и не слишком отличаются от всех остальных.

– Они не кричат и не бросают томагавки?

На лице Амелии появилось выражение разочарования. Иеремия покачал головой и вновь рассмеялся:

– Боюсь, что нет...

– Ах, какая досада!

– Мы найдем другие развлечения.

– Какие?

Иеремии тут же вспомнились субботние ночи в Калистоге но он заставил себя думать о других вещах.

– От нас до Сан-Франциско всего семь-восемь часов.

– И вы часто там бываете?

Иеремия покачал головой:

– Честно говоря, нет. Я встаю в пять утра, завтракаю в шесть потом уезжаю на прииски и возвращаюсь, когда садится солнце А иногда и гораздо позже. По субботам я тоже работаю, – Иеремия сделал короткую паузу, – а по воскресеньям стучу ногами от нетерпения, дожидаясь момента, когда опять смогу вернуться на рудник.

– По-моему, вам там очень одиноко, Иеремия. – Теперь загрустила Амелия, и это тронуло его сердце.