Ведьмы

Уильям ушёл, а бабушка тотчас сделала вид, что уронила на пол платок. И когда она наклонилась, чтобы поднять его, я выскользнул из-под платка и спрятался за ножкой стола.

— Беги, милый, беги, — шепнула мне она, выпрямляясь на стуле.

С этого момента я был предоставлен самому себе. Я постоял недолго под столом, прижимая к себе драгоценный флакон и размышляя о том, как пробегу почти половину огромной столовой до дверей, ведущих в кухню. В своей комнате наверху мне представлялось всё значительно проще.

Но надо было действовать! Я выскочил из-под стола и прижался к стене: не бежать же мне через весь зал, на виду у всех!

Я решил как можно плотнее прилипнуть к плинтусу, он был широкий и тёмного цвета, и рвануть вдоль него до самой кухни. Но на этом пути был один особенно опасный участок: открытое пространство перед широкими входными дверями в столовую. Однако раздумывать было уже некогда, и я побежал! Да что там побежал... я, как говорится, просто рвал когти!

Мне удалось преодолеть эту часть пути незамеченным. Все были настолько увлечены вкусным ужином, что им некогда было смотреть, кто там несётся вдоль тёмного плинтуса. Однако мне пришлось притормозить перед открывающимися в этот момент входными дверями: в столовую шумно входила большая группа женщин.

Заслоняя собой заветный флакон, я вжался в плинтус, различая только многочисленные женские туфельки. Однако, подняв глаза, я с ужасом узнал некоторые знакомые мне лица: это были ведьмы! Дождавшись, пока они пройдут, я помчался дальше к двери на кухню, благо к этому времени она была ещё довольно широко открыта. Вслед за официантом я проскользнул внутрь и спрятался за большим мусорным баком у самой двери. Некоторое время я сидел там, вслушиваясь в громкие разговоры поваров и официантов. Честное слово, я никогда не думал, что на кухне может быть такое. Сплошной шум, гам, низко висящий пар в воздухе, какие-то выкрики, чьи-то команды, звон и грохот многочисленных сковородок и кастрюль! Повара не просто разговаривают друг с другом — нет, они орут, стараясь перекричать весь этот шум. В кухню ежеминутно влетают официанты, громко требуя что-то и отдавая команды поварам:

— Четыре супа, два ягнёнка и две рыбы на двадцать восьмой! Три яблочных пирога на семнадцатый! Две порции земляничного мороженого на восьмой! И так без конца.

Оглядевшись, я заметил над своей головой ручку мусорного бака. Вспомнив наш последний разговор с бабушкой, я подпрыгнул как можно выше, в воздухе сумел перевернуться через голову и зацепился хвостом за ручку бака. Повиснув на ней вниз головой, я раскачивался изо всех сил, словно я был уже не я, а цирковой акробат, со свистом рассекающий воздух под самым куполом цирка. Ощущение было жутким, но и прекрасным одновременно! По сравнению с акробатом, который мог на трапеции крутиться только вперёд или назад, я на своём хвосте поворачивался в любом направлении.

«А что, — мелькнула у меня мысль, — пожалуй, я вполне мог бы стать дрессированной мышью!»

В это время в помещение вошёл официант с тарелкой в руках и громко объявил:

— Старая карга за четырнадцатым столом заявила, что мясо жёсткое, и требует замены. Другую порцию, быстро!

Один из поваров крикнул:

— Давай сюда её тарелку.

Я шлёпнулся на пол и огляделся: повар скинул с тарелки кусок мяса и положил другой. А потом подозвал своих товарищей и предложил им:

— Добавим-ка ей немного соуса!

С ужасом, от которого моя шёрстка на спине вздыбилась, я наблюдал, как все повара, присутствовавшие на кухне, со смехом смачивали кусок мяса своей слюной.

— Ну теперь-то уж точно она будет довольна! — захохотал повар, возвращая тарелку официанту.

Тут же в кухню вошёл другой официант с возгласом:

— Вся компания из КОПЖД пожелала суп!

Я замер и стал внимательно наблюдать, весь обратившись в слух. Высунув голову из-за бака, я видел, что повар в высоком белом колпаке, наверное шеф-повар, приказал:

— Большую серебряную супницу!

И тут же на широкую деревянную скамью, что тянулась вдоль всей противоположной стены, поставили громадную серебряную посудину с красиво изогнутыми ручками.

«Так вот куда нальют суп для ведьм! — подумал я. — Значит, мне нужно будет вылить содержимое моего флакона именно в неё!»

Высоко под потолком, прямо над деревянной скамьёй, куда поставили супницу, висела длинная полка, буквально забитая доверху всякой кухонной утварью: сковородками, сотейниками, кастрюлями.