— Вы помните, где вы были в тот вечер, когда исчез Пол? — Он смотрит в книжечку. — Двадцать четвертого июня?
— Господи… ну, наверное… — я думаю. — Наверное, я относил видеокассеты. — Открыв ящик стола, я вынимаю свой ежедневник и, просмотрев декабрь, объявляю:
— Я встречался с девушкой по имени Вероника… — нагло вру я, полностью это выдумав.
— Подождите, — смутившись, глядя в книжечку, произносит он. — У меня… другая информация. Мышцы моих ног напрягаются.
— Что?
— У меня другие сведения, — говорит он.
— Ну… — говорю я, неожиданно смутившись и испугавшись. Нуприн горчит в животе, говорю я. — Я… подождите… А что у вас за информация?
— Сейчас посмотрим… — он перелистывает странички, что-то находит. — Что вы были…
— Подождите, — смеюсь я. — Я могу ошибаться…
Моя спина покрывается потом.
— Ладно… — он останавливается. — Когда вы в последний раз были с Полем Оуэном? — спрашивает он.
— Мы, — о господи, Бэйтмен, придумай что-нибудь — мы ходили на новый мюзикл, который только что поставили. Он назывался… О Африка, Смелая Африка.
Я сглатываю.
— Дико смешной… что еще. Кажется, мы ужинали в «Orso's»… нет, в «Petaluma». Нет, в «Orso's».
Я останавливаюсь.
— По… последний раз когда я физически видел его… это было у банковского автомата. Не помню, какого… где-то возле «Nell's».
— В ту ночь, когда он исчез? — спрашивает Кимбел.
— Я не уверен, — отвечаю я.
— Мне кажется, вы путаетесь в датах, — глядя в книжечку, говорит он.
— Как это? — спрашиваю я. — А где, по-вашему, был Пол в тот вечер?
— В соответствии с его ежедневником, что было подтверждено его секретарем, он ужинал с… Маркусом Холберстамом, — говорит он.
— И? — спрашиваю я.
— Я допросил его.
— Маркуса?
— Да. Он отрицает это, — говорит Кимбел. — Хотя поначалу он не был уверен.
— Значит, Маркус отрицает.
— Да.
— И у него есть алиби? — теперь я повышенно восприимчив к его ответам.
— Да.
— Есть? — спрашивают. — Вы уверены?
— Я проверил, — произносит он со странной улыбкой. — Он чист.
Пауза.
— А-а.
— Ну, а где были вы? — смеется он.
Я тоже смеюсь, хотя и не понимаю, почему.
— И где же был Маркус?
Я почти хихикаю.
Кимбел по-прежнему смотрит на меня с улыбкой.
— Он не был с Полем Оуэном, — загадочно произносит он.
— Так с кем же он был? — я все еще смеюсь, но как во сне.
Кимбел открывает свою книжечку и впервые награждает меня слегка враждебным взглядом:
— Он был в «Atlantis» с Грегом Макдермоттом, Фредериком Дибблом, Гарри Ньюменом, Джорджем Батнером и… — Кимбел замолкает, потом поднимает глаза, — и вами.
Сейчас я думаю о том, как долго разлагался бы труп в этом кабинете. Когда я мечтаю, я обычно думаю вот о чем: поесть бы мясо на ребрышках в «Red, Hot and Blue» в Вашингтоне (округ Колумбия). Не сменить ли мне шампунь? Какое пиво на самом деле самое вкусное? Правда ли, что дизайнера Билла Робинсона переоценивают? Что происходит с IBM? Безграничная роскошь. Выражение «строить из себя крутого» — это наречие? Шаткий мир в Ассизи. Электрический свет. Совокупность роскоши. Высочайшей роскоши. Этот мерзавец носит тот же самый проклятый льняной костюм от Armani, что и я. Как легко было бы до смерти напугать этого пидораса. Кимбел абсолютно не подозревает, насколько я безучастен. В этом кабинете нет ни единого признака жизни и все же он продолжает делать пометки. К тому времени, как вы закончите читать это предложение, где-нибудь в мире взлетит или сядет пассажирский Боинг. Мне хочется пива «Пильзнер Уркел».
— Ах да, — говорю я. — Разумеется… Мы хотели, чтобы Пол Оуэн пришел. — Я киваю головой, словно вспоминая что-то, — но он сказал, что у него будут дела…
Потом, кротко:
— Наверное, я ужинал с Викторией… на следующий день.
— Послушайте, как я и говорил, меня всего лишь наняла Мередит, — вздыхает он, закрывая книжечку.
На всякий случай я спрашиваю:
— А вы знали, что Мередит Пауэл встречается с Броком Томпсоном?
Пожав плечами, он вздыхает:
— Об этом я ничего не знаю. Знаю лишь, что Пол Оуэн должен ей большую сумму денег.
— Да? — говорю я, кивая — вот как?
— Лично мне, — признается он, — кажется, что парень разыграл дурака. Свалил на время из города. Может, он и поехал в Лондон. Развеяться. Выпить. Да что угодно. Мне все равно кажется, что рано или поздно он объявится.
Я медленно киваю, надеясь, что у меня подобающий случаю озадаченный вид.